Итак, меня не было в фандоме почти 4 месяца. Я соскучилась по "творчеству" - графоманству, некоторые читатели - по мне и плодам моего больного воображения. Так что тех, кто дождался, приглашаю первыми отведать новую главу.
ТОЛЬКО для ГП-шников.
Остальные не пугаемся, проходим мимо.
ГП и АС. тык Глава 29. Мантия-невидимка
Пятница. Очередной холодный зимний вечер. За окнами завывает ветер, облепляет снежными хлопьями стены старого замка. Большинство студентов уже разошлись по своим гостиным, кто-то задержался в Большом Зале пообщаться с товарищами с других факультетов, несколько особо ретивых рейвенкловцев, наверняка, еще сидят в библиотеке, обложившись учебниками. Опустевшие коридоры освещены тусклыми огнями. Почти полная тишина, нарушаемая лишь звуками ветра, шорохами от чадящих факелов на стенах и еле слышным шепотом двух юношей в мантиях с зеленой каймой. Один идет чуть позади, время от времени озираясь по сторонам, будто опасаясь преследования. Его лицо, едва заметное в темноте коридоров, излишне бледное, напряженное. Наверное, нервничает. Впереди него шагает второй парень. Более веселый, чуть более расслабленный. О чем-то тихо шепчет следующему за ним товарищу, улыбается хитрой улыбкой. Слизеринцы. Выглядят подозрительно. Особенно эти слизеринцы, для своей прогулки выбравшие один из самых малопосещаемых коридоров замка в правом крыле третьего этажа, куда последние несколько лет вообще мало кто заходит. Рабочих кабинетов здесь нет, коридор не соединяется ни с одним нужным помещением, даже ближайшая уборная расположена в противоположном направлении. Определенно что-то задумали. Значит, нужно за ними проследить, особенно учитывая то, что один из этих двух парней таинственный Гарри Поттер, а второй – его странный неизвестно откуда взявшийся друг.
- Все нормально?
- Да. Я иду за тобой, тень моя следует за мной, - Поттер усмехнулся своей непонятной шутке, снова оглянулся через плечо, вглядываясь в пустую темноту. – Долго еще?
- Нет. Уже пришли, - парень остановился напротив одной из запертых дверей. Когда-то давно, может лет сто назад, это крыло было учебным, и по этим пустым коридорам ходили многочисленные студенты, опаздывающие на свои занятия.
- Это здесь? Твое невероятно тайное место? – с насмешкой в голосе произнес Поттер, глядя, как шатен колдует над замком запертой двери. – Заброшенный кабинет?
- Да-да, заброшенный кабинет. Успокойся. И прояви толику уважения к моему временному тайнику. В этом проклятом замке нельзя найти ни одного по-настоящему укромного уголка, везде кто-нибудь шныряет, что-либо вынюхивает, - тихим, почти неслышным шепотом ответил шатен, не прекращая странных движений волшебной палочкой.
- Тебе не кажется, что у тебя развилась паранойя?
- Нет.
- Нет, не кажется? Или нет, не развилась? – усмехнулся брюнет. – Хватит уже ковыряться в замке, мне надоело ждать, Дэн! Сколько ты заклятий наложил на несчастную дверь?
- Столько, сколько посчитал нужным. Я же говорю, в этом долбанном Хогвартсе никогда нельзя чувствовать себя абсолютно уверенным в своей безопасности. Картины, следящие за людьми, сотня призраков, лезущих туда, куда захотят, полтергейст. И это еще не считая не в меру любопытных школьников, преподавателей и завхоза-зоофила.
- О да… - протянул Гарри, широко улыбаясь. Дэн, наконец, закончил с замком и широко распахнул дверь.
- Заходи.
- Слава Мерлину, не прошло и года, - хмыкнул Поттер, следуя за что-то шепчущим шатеном. Остановился на пороге, оглянулся, будто догадываясь о слежке, а затем все же зашел в комнату, даже не потрудившись прикрыть за собой дверь.
- Идем!
- А вдруг заметят?
- Мы под мантией, как они могут нас заметить? Идем, он в любой момент может закрыть дверь.
- А может, не стоит, Рон?
- Почему?
- Это Поттер!
- Ну да. Мы ведь специально следили за ним, забыл? Специально шли сюда от самого Большого Зала именно по той причине, что это Поттер. Ты что, струсил?
- Нет… да. Рон, ты, правда, хочешь остаться с ним наедине в запертой комнате, вдалеке от кого-нибудь, кто мог бы прийти нам на помощь? Это Поттер!
- Не трусь, Нев. Он всего лишь такой же студент, как мы с тобой. Просто ему пару раз повезло и он возомнил о себе невесть чего. Пошли!– прошипел Рон, подталкивая своего товарища к «тайнику» Дэна, пока никто из слизеринцев не додумался закрыть за собой дверь.
- Может все же не стоит, вдруг заметят? – спросил Невилл, стараясь говорить и ступать как можно тише.
- Молчи и не заметят. Они вот уже третий день шушукаются о чем-то, неужели тебе не интересно, что они там прячут?
- Но вдруг…
- Пошли, Невилл! А то они сейчас закроют дверь, - и после недолгой заминки двое гриффиндорцев, скрытых мантией-невидимкой, двинулись вперед. Несколько шагов и они оказались в том же тускло освещенном помещении, что и слизеринцы, которых они выслеживали. А спустя еще одно мгновение дверь, так кстати, оставленная открытой, волшебным образом захлопнулась сама собой. Ловушка закрылась.
- Иду, иду, - пробурчал Сириус, направляясь к двери, в которую кто-то настойчиво барабанил уже не меньше минуты. – И кого только принесло в такое время? Я сказал, иду!
- Здравствуй, Сириус.
- Гарри?
- Да, а что, не похож? – парень улыбнулся своей привычной кривой усмешкой. – Не пригласишь нас войти?
- О, да, конечно, проходите, - Сириус отступил в сторону, пропуская в комнату своего крестника и его молчаливого друга, которого мужчина даже не заметил. – Что-то случилось?
- Нет, в принципе, ничего особенного. Но нам, вернее мне, не помешала бы твоя и, возможно, Ремуса помощь. Он у себя?
- Э…, да, да он у себя. Что за помощь? Что-то случилось? Что-то…
- Нет, я же говорю, ничего особенного. Но все же я буду очень признателен, если ты его позовешь.
- Да-да, сейчас. Вы присаживайтесь, - Сириус указал рукой на заваленный свитками пергамента диван и поспешил к камину.
- У тебя тут погром, как у Дэна в комнате, - усмехнулся Гарри, сдвигая в сторону макулатуру из непроверенных домашних заданий.
- Я, между прочим, все еще тут, если ты вдруг не заметил.
- Да ладно, можно подумать, ты не согласен со мной. К тебе в спальню иногда даже зайти страшно, везде разбросано всевозможное барахло.
- Это не барахло! Это мои записи, ингредиенты, книги…
- Одежда, обувь, предметы личной гигиены.
- Вы о чем? – Сириус, устроился в кресле и настороженно уставился на спорящих подростков.
- Да так, о своем. Ремус придет?
- Я уже здесь, - раздался голос со стороны двери. Оборотень вошел в комнату, бледный и настороженный, присел на краешек второго кресла, не меньше захламленного всевозможными бумажками, нежели диван, и выжидающе посмотрел на Гарри. – Что случилось? Что-то серьезное? Кто-то…
- Нет. Все нормально, все живы,- закатил глаза тот.
- Обрати внимания, ничего хорошего от тебя никто не ждет, - пробормотал Дэн.
- И это вполне нормально. Сириус, Ремус, успокойтесь, я никого сегодня не убил, не покалечил и не проклял.
- Нет? – усмехнулся шатен.
- Ну, это же было совсем не серьезно. И вообще, не перебивай! Так вот, можете слегка расслабиться, ничего страшного не произошло, все живы и здоровы.
- Тогда какого рода помощь тебе нужна?
- Можно подумать, что убей он кого-нибудь из обитателей замка, в ваших силах было бы ему чем-то помочь, - снова вмешался шатен, за что получил два хмурых взгляда и один дружеский пинок от Гарри.
- Ничего страшного от вас не требуется, просто нужна помощь с дознанием.
- С чем?
- Мантия-невидимка. Опишите мне её.
- Гарри, ты знаешь, как вообще выглядят мантии-невидимки? – улыбнулся Сириус, явно расслабившийся после того, как вопрос Гарри был озвучен.
- Да, естественно. Они невидимые. Но ведь должна же у нашей конкретной мантии быть какая-то отличительная черта, что-то примечательное.
- Зачем тебе это, Гарри?
- Затем, Ремус, что мне нужно быть уверенным в том, что я охочусь именно за своей собственностью. Итак, я вас слушаю.
- Гарри, бросил бы ты это. Я понимаю, ты хочешь доказать всем, включая самого директора, что он старый мерзавец и подлец, но ведь на самом деле тебе эта мантия не нужна. Ты рискуешь ради сомнительного удовольствия и при этом непременно причинишь боль ни в чем не повинным людям. Разве Невилл виноват в том, что его в свое время обманули, выдав твою мантию, за мантию отца бедного парнишки. Разве виновата в чем-то Августа Лонгботтом, что мы бередим её память о больном сыне и покойном муже своими расспросами. Гарри, ты зря тратишь время. Оставь эту затею, я тебя очень прошу.
- О, Мерлин, Ремус, - Гарри тяжело вздохнул и посмотрел в грустные просящие глаза оборотня. – Предположим, ты меня растрогал. Я почти готов расплакаться от жалости к другим обманутым людям и от осознания собственной порочности. Ты доволен?
- Гарри, я серьезно.
- А я – нет. Тем более, что ты слегка опоздал с этой напутственной речью, мантия уже у меня. И именно поэтому мне нужно, чтобы вы сконцентрировались и вспомнили, были ли у отцовской мантии отличительные черты
- То есть ты хочешь сказать, ты забрал мантию у Невилла?
- Нет.
- Нет, то есть не забрал?
-Нет, то есть я не хочу этого сказать. Я прямо говорю, она уже у меня. Может, хотя бы попытаетесь подумать?
- Но Гарри, как?
- Как подумать? Я вас умоляю. Не заставляйте меня думать, что Снейп прав и все без исключения гриффиндорцы не способны к мыслительной деятельности.
- Я имел в виду то, как ты заполучил мантию. И не смей слушать бред Сопливиуса!
- Это принципиально важно для ответа на мой вопрос, Сириус?
- Ты что украл её? Забрался к нему в спальню и…
- Нет, Ремус. Нет. Во-первых, я предпочитаю залезать в женские спальни, а не мужские. Во-вторых, я не мелкий воришка вроде Флетчера, который тихонько прикарманивает чужое добро и радуется. Я сделал все честно, ничего смешного не вижу, Дэн. Честно и открыто. Лонгботтом знает, что теперь его мантия у меня. Более того, у него даже есть свидетель того, как я отобрал сей артефакт. И нет, это не Дэна я имею в виду, Ремус.
- Хотя я тоже там был.
- Я говорю о Уизли.
- Роне?
- О нем самом. Теперь можете начать думать на счет моего вопроса?
- Гарри, как ты мог?
- Извини?
- Как ты мог так поступить с Невиллом, ведь он твой однокурсник. А ты его… ты его ограбил.
- Ну не убил же.
- Не вижу ничего забавного, мистер Фиантел! Убийство, грабеж – о чем вы только думаете. Неужели вы не понимаете, насколько все это грязно, подло, низко… - Ремус замолчал на полуслове, глядя на насмешливые лица сидящих перед ним слизеринцев. С горечью вспомнил то, о чем не хотел думать. Вспомнил, к чьей совести взывает.
- Ты закончил, Ремус, или хочешь сказать мне ещё что-нибудь такое же полезное и интересное? – осведомился Гарри. Мерлин, и как только Сириус умудряется видеть в этом холодном и озлобленном парне продолжение Джеймса и Лили!
- В таком случае давайте, наконец, вернемся к разговору о мантии. Итак, я вас внимательно слушаю, друзья моего отца.
- Мантия Джеймса пахла Джеймсом, - пожал плечами Люпин, стараясь не смотреть на Гарри, который порождал в голове оборотня слишком противоречивые мысли.
- Мысль не лишенная логики, но боюсь, данная информация уже несколько неактуальна. Мантия пахнет тем, кто её носил. Так что на данный момент, мы унюхаем только Лонгботтома и Уизли. Другая столь же полезная информация?
- Она была очень старая… мантия Джеймса. Ей было не меньше двух сотен лет, я это точно знаю.
- Предлагаете провести молекулярный анализ ткани и выяснить её возраст? – усмехнулся Дэн.
- Ещё варианты? – устало спросил Гарри. Мужчины молчали. Один пытался разобраться в своих чувствах к юному киллеру, другой тщетно старался найти в своей потрепанной Азкабаном памяти нужное воспоминание. – Ну, давайте же! Вы семь лет учебы в школе шатались по всему Хогвартсу под этой мантией. Вчетвером! Не могли же вы, кучка неряшливых подростков, не оставить каких-нибудь следов на такой раритетной вещи!
- Да, счастливое было время, - улыбнулся Сириус. – Сколько всего связано с этой мантией, через сколько приключений мы прошли благодаря ней. Сколько проделок совершили! Но мы действительно были очень аккуратны с ней, Гарри. Джеймс чуть ли ни пылинки с нее сдувал, берег как зеницу ока.
- Разбудите меня, когда доберемся до полезных воспоминаний, а? – пробормотал Дэн, с недовольным видом оглядывая комнату и пытаясь подавить зевок.
- То есть на мантии не могло быть никаких повреждений, поскольку отец был с ней очень аккуратен? – устало спросил Гарри, проигнорировав недовольное ворчание друга.
- Ну да. И нам тоже приходилось быть очень осторожными, а ты меня знаешь, аккуратность – это не мое.
- Да, мы видим.
- Но приходилось стараться, чтобы не рассориться с нашим Сохатым. Я помню как-то, на третьем что ли курсе, Питер одолжил мантию, не знаю для чего. А вернул в каком-то не таком виде, так Джеймс с ним неделю не разговаривал. Помнишь, Лунатик?
- Да. Питер целую неделю ходил как в воду опущенный, извинялся без конца. Может, если бы мы тогда были с ним добрее, не случилось бы того, что произошло в итоге?
- А что Петтигрю сделал с мантией?
- По-моему прожег в ней дырку. Случайно, естественно.
- То есть вы хотите сказать, что повреждения все же были?
- Выходит, что да. Но только одна небольшая дырочка, - пожал плечами Сириус.
- Которую Джеймс вспоминал Питеру до самого окончания школы, хотя мы её зашили так, что почти никакого следа не осталось, - кивнул Ремус.
- Отлично. То есть дырка была.
- Ну да, Гарри.
- Так чего же вы не вспомнили о ней час назад? Ладно, не отвечайте, это риторический вопрос. Сможете вспомнить, где именно была эта чертова дыра?
- Конечно, - улыбнулся Сириус. – Мантия у тебя с собой?
Казалось, все шло по плану. Мантия-невидимка, наконец, была у своего истинного владельца. На руках у Гарри было достаточно доказательств этого. Последнее письмо Лили Поттер, указывающее на Дамблдора, ответ удивленной миссис Лонгботтом, отрицающее наличие в семье чего-то даже отдаленно похожего на мантию-невидимку, и, наконец, злополучная дырка в самой мантии, а с ней и свидетели в лице Сириуса и Ремуса. Дело оставалось за малым – за разбирательством. Гарри был уверен, что с взрывным характером гриффиндорцев уже на следующий же день о происшествие с мантией будет знать вся школа. И даже если Невилл испугается и не захочет конфликтовать со страшным и кровожадным Мальчиком-Который-Выжил, оставался Рон Уизли, который точно не сможет долго держать свой гнев при себе. Нужно было лишь подождать. И Гарри ждал. День, два, три. Неделю. Все это время гриффиндорцы бросали в его сторону полные ненависти взгляды, но почему-то молчали, вопреки ожиданиям ничего не предпринимая.
- Ничего не понимаю, - поделился Поттер своими мыслями с лучшим другом. – По всем расчетом, буря уже должна была разразиться. Почему ничего не происходит?
- Не знаю, - пожал плечами Дэн. Юноши сидели на своих обычных местах в слизеринской гостиной и тихо переговаривались, не обращая внимания на оглядывающихся на них нервозных однокурсников. Бедные слизеринцы, будучи по природе своей наблюдательными, не могли не заметить, что Поттер и Фиантел что-то затевают и потому уже заранее готовились к самому худшему.
- Надо было вместо Петрификуса на Лонгботтома наслать что-нибудь действительно опасное.
- Например, Аваду, - усмехнулся шатен.
- Нет, это перебор. Но надо было проклясть его чем-нибудь крепким и трудно снимаемым. Секо, к примеру.
- Думаешь, Лонгботтом меньше боялся бы выходить на открытый конфликт с тобой, отрежь ты ему ногу или руку?
- Нет. Но однорукий или одноногий он точно привлек бы к данному инциденту всеобщее внимание.
- В таком случае тебе пришлось бы слушать от нашего профессора-оборотня длинную лекцию о том, что членовредительство – недостойное занятие, пагубно влияющее на твой моральный облик.
- Ремус тебе не нравится, - усмехнулся Гарри.
- Он меня напрягает, Гарри. Он опасен.
- Он дал нам клятву.
- Это не мешает ему быть опасным. Тебе ли не знать, что даже непреложный обет некоторые умудряются не то, что обойти, нарушить.
- Ремус умрет, если выдаст нас, Дэн. Да, он занудный тип, который никак не может решить для себя, с кем он по-настоящему согласен, но он не сможет нас предать.
- Нет. Он не сможет нас предать, не умерев. Но кто сказал, что этому типу, у которого ни кола, ни двора, и которого, в принципе, ничто не держит в этом мире, не решит героически пожертвовать собой и умереть, сдав тебя с потрохами своему обожаемому Дамблдору. Он опасен.
- И что ты предлагаешь?
- Установить прослушку. В его апартаментах, в кабинете, в комнатах Блэка.
- А смысл? Кроме меня, тебя, Бекки и Виты никто не в курсе осведомленности Люпина. У нас нет людей, которые могли бы заняться прослушкой, учитывая то, что даже кабинет Дамблдора прослушивается далеко не в режиме реального времени. Особенно теперь, когда в Ордене завелся крот, и Клод перестал доверять своим сотрудникам.
- Все равно нужно что-то делать.
- Что?
- Не знаю. Но я буду следить за Люпином в оба, я ему не доверяю.
- Гарри Поттер! – юноши прервали свой разговор и удивленно посмотрели в сторону, откуда раздался недовольный крик Бекки. Девушка стремительно пересекла гостиную и направилась в сторону своих друзей с таким решительным и не предвещающим ничего хорошего видом, что слизеринцы-младшекурсники поспешили покинуть ставшую потенциально опасной зону.
- А Бекка в курсе истории с мантией? – шепнул Дэн, прикидывая, что могло разозлить подругу.
- Нет. Пока не в курсе… Здравствуй, Бекка, что-то случилось?
- Здравствуй, Гарри. Я у тебя хотела спросить то же самое. Представляешь, иду себя из библиотеки. Никому не мешаю, никого не трогаю. И тут из-за угла выпрыгивает злая и очень решительная Гермиона Грейнджер и несет какую-то невероятную чушь о том, какая ты подлая и злобная тварь, и как я обязана образумить тебя.
- Надо же, - Гарри посмотрел на усмехающегося Дэна, улыбнулся сам и перевел взгляд на любопытных однокурсников, которые, оставив все дела, следили за разворачивающимися событиями. – И что было дальше?
- Скажем так, это были не самые легкие пятнадцать минут моей жизни.
- Ты могла просто проклясть Грейнджер и пойти дальше.
- Не могла. Мне было любопытно, что же произошло, что тихая гриффиндорская староста вдруг ополчилась против тебя. Но из её рассказа я ничего толком не поняла. Разве что ты обидел беднягу Лонгботтома, а я должна проявить женскую солидарность и заставить тебя раскаяться.
- Очаровательно.
- Женскую солидарность к Лонгботтому? – улыбнулся Дэн.
- Не знаю. Не важно. Ты мне не хочешь рассказать, что происходит? С твоей стороны невероятно подло укрывать от меня такие интересные подробности своей школьной жизни. Тем более, что я морально пострадала из-за тебя.
- Непременно. Но не здесь и не сейчас. Смотри, сколько зрителей ты собрала, - Гарри метнул недобрый взгляд в сторону однокурсников, и те поспешили вернуться к своим делам. – Идем, я посвящу тебя в свою страшную тайну.
Спустя пару минут Гарри, Дэн и Бекка брели по безлюдному коридору, коих в подземельях Хогвартса было превеликое множество, и обсуждали историю с похищением мантии.
- Зачем тебе нужно было поднимать столько шума и устраивать спектакль на глазах у всего факультета?
- Как зачем? Ты сам дал понять, что хочешь скандала. Тебе нужно было повышенное внимание к данному происшествию? В рамках нашего факультета я его тебе обеспечила. Что будешь делать теперь?
- Ничего. Буду ждать дальше. Грейнджер скоро поймет, что ты не самый удачный рычаг давления и либо напрямую начнет взывать к моей совести…
- Что занятие бессмысленное, за неимением у тебя совести как таковой, - усмехнулся Дэн.
- Либо обратится к Макгонагалл или Дамблдору.
* * *
- Лонгботтом, прекратите пялиться на Поттера! Что вам не ясно в команде сосредоточиться? Сконцентрируйте свое внимание на том, что я говорю и делаю. Если вы не цените свое время, это ваша проблема, но я не потерплю пренебрежения к своему труду! Вы полагаете, встречи с вами доставляют мне такое несравненное удовольствие?
- Нет, сэр, - пробормотал Невилл, стараясь не глядеть на слизеринца, который сидел на парте и со скучающим видом рассматривал интерьер кабинета.
- Вот именно. Так что прекратите отвлекаться, забудьте о присутствии здесь Поттера и сконцентрируйтесь на том, чтобы защитить свои ущербные воспоминания от вторжения. Готовы?
- Нет, то есть да, сэр.
- В таком случае. Раз. Два. Три. Легилименс!
Гарри наблюдал за тем, как Снейп снова и снова залезает в воспоминания гриффиндорца и гадал, когда же тот увидит инцидент с мантией. Судя по полным ненависти взглядам, которые Невилл бросал на Гарри, думал бедолага только об этом, так что очень скоро профессор будет в курсе произошедших уже больше недели назад событий. Спустя какое-то время Лонгботтом, тяжело дыша, оседает на пол. Оклюменция дается ему с трудом, и сомнительно, что занятия вообще идут парню впрок. Снейп поворачивается ко второму своему студенту и по его взгляду Гарри догадывается, что профессор таки увидел нужное воспоминание в голове Лонгботтома. Хоть какая-то польза от этих бессмысленных занятий.
- Ваша очередь, мистер Поттер. Готовы?
- Всегда готов, сэр.
- Легилименс! – выкрикивает мастер зелий.
«А где же привычные “Раз. Два. Три”?» - успевает подумать слизеринец, прежде чем в его сознание ударяет невероятной силы магический поток, призванный сокрушить ментальные щиты юноши. Снейп определенно не жалел сил, творя это заклятие. На мгновение Гарри даже потерял контроль над ситуаций, растерявшись от столь неожиданного напора. На одно короткое мгновение Снейп погрузился намного глубже в воспоминания парня, чем тот планировал его пускать.
Темное помещение. Тусклый свет пробивается через зарешеченное окошко на двери. Камера. На холодном каменном полу скрючившись, лежит юноша, у которого сейчас одна цель – выбраться отсюда любой ценой, убив, если понадобится, столько человек, сколько встретит на своем пути.
Черная усадьба. Гарри не мог не узнать этот момент, один из самых страшных в своей жизни. И проклиная себя за то, что потерял бдительность, юноша поспешно принялся заменять события двухлетней давности урывочными воспоминаниями о побеге от Волдеморта. Спустя какое-то время Гарри надоело показывать своему декану коридоры, повороты и лестницы замка, из которого он так удачно сбежал, поэтому, приложив некоторые усилия, он выставил мужчина из своих воспоминаний.
- Неплохо Поттер, - процедил Снейп, с любопытством рассматривая своего студента. – Попробуем еще раз. Готовы?
- К вашим услугам, сэр, - не менее «доброжелательно» ответил Гарри, уже приготовившись к тому, что профессор будет использовать весь свой потенциал. Спустя мгновение прозвучали слова заклинания и перед глазами у Гарри, а значит и у гостя в его голове, замелькали картинки-мысли, содержащие в себе лишь моменты школьной жизни Мальчика-Который-Выжил. Снейп злится, отметает в сторону одно ненужное воспоминание за другим. Он ищет, ищет версию Гарри о событиях из мыслей Лонгботтома.
Итак, темные, тускло освещенные чадящими факелами коридоры замка. Двое слизеринцев тихо бредут по ним куда-то, еле слышно перешептываясь о новом экспериментальном зелье, который один из них приготовил. Сзади раздается какой-то шелест. Гарри оборачивается, ничего не видит и продолжает свой путь. Снова шелест и тихий стук, будто звук шагов. Поттер снова оборачивается, но вновь никого нет, и слизеринец идет дальше по коридору, время от времени оглядываясь и прислушиваясь к подозрительным звукам и шорохам.
«За нами, кажется, следят, Дэн» - тихо шепчет Поттер на ухо своему другу. Настолько тихо, чтобы никто, кроме них двоих не услышал.
«Может, тебе просто померещилось?»
«Нет. Хотя… я не уверен»
«Сзади никого нет»
«Это ничего не значит» - снова раздается шорох. Гарри уже в который раз оглядывается, даже не надеясь кого-то заметить. Просто по инерции.
«Все нормально?»
«Да. Я иду за тобой, тень моя следует за мной. Долго еще?»
«Нет. Почти пришли» - второй юноша остановился напротив одной из запертых дверей, и начинает колдовать над замком, снимая одно за другим охранные и запирающие чары. А Снейп, тем временем, с трудом, но узнает это место в необитаемой части замка.
Шорохи не прекращаются, раздается еле слышное шарканье, тихий звук шагов. Дверь открывается, шатен входит внутрь, освещая себе путь наколдованным Люмосом.
«Может, зайдешь и закроешь дверь?» - произносит Дэн и начинает что-то искать на столе, заваленном всевозможными бумажками и склянками. Поттер делает шаг вперед и прислушивается к тишине. Откуда-то сзади доносится шепот, не достаточно громкий, чтобы услышать слова, но при этом вполне слышимый с такого расстояния. Гарри еще раз оглядывается назад, всматриваясь в пустоту, входит в комнату и прислушивается к тому, как невидимый преследователь заходит в помещение вслед за ним. Взмах палочкой. Дверь захлопывается. Петрификус Тоталус. И на полу уже лежат двое обездвиженных гриффиндорцев, с которых Гарри с любопытством стягивает мантию-невидимку.
«Вас не учили, что шпионить за людьми неприлично?» - спрашивает Поттер, свысока глядя на перепуганных Лонгботтома и Уизли, лежащих у его ног. – «Мерлин, не смотрите на меня так, будто перед вами стоит сам Волдеморт. Ничего я с вами не сделаю. Хотя… да. В качестве наказания я забираю у тебя эту замечательную вещицу, Лонгботтом. Поверь, она вообще не должна была попадать в твои руки. Дэн, сворачивай свою лабораторию. Твой тайник, к сожалению, раскрыт. Да, Лонгботтом, заклятие спадет само минут через двадцать. Пока полежите, подумайте над своим поведением. Идешь, Дэн?»
«Куда я денусь?» - произносит шатен, убирая пергаменты в сумку и поглядывая на заколдованных гриффиндорцев со странной смесью брезгливости, жалости и радости на лице.
Больше Гарри ничего не намеревался показывать своему декану, а потому расслабившегося Снейпа выкинуло из воспоминаний слизеринца.
- Вы умеете удивлять, Поттер, - прошипел Снейп, глядя на своего студента. Мальчишка стоял с невозмутимым видом.
- Стараюсь, сэр.
- Можете как-нибудь объяснить то, что я сейчас увидел?
- Могу, сэр.
- И?
- Что, сэр?
- Я жду ваших объяснений, Поттер.
- Я что-то нарушил, сэр?
- Вы издеваетесь надо мной, Поттер? Я только что все видел в ваших же собственных воспоминаниях. Отнекиваться нет смысла…
- Я не отнекиваюсь, сэр.
- Даже так.
- Да. Я не сделал ничего плохого, профессор. Я взял лишь то, что по праву принадлежит мне, - Поттер посмотрел в глаза декана, в которых на короткое мгновение промелькнули удивление и понимание, и улыбнулся. – И вы это знаете, сэр. Урок на сегодня окончен?
- Да, Поттер. Окончен.
- В таком случае, до свидания, профессор, - слизеринец еще раз криво усмехнулся и вышел за дверь.
- Вам нужно персонально сообщить о том, что занятие окончено, Лонгботтом? – Снейп посмотрел на гриффиндорца и встретил полный ненависти взгляд последнего. Чего мальчишка ожидал? Что мастер зелий будет решать их с Поттером детские проблемы, отберет у Гарри мантию-невидимку и вернет её Лонгботтому? Судя по обиженному лицу последнего, да, именно на это он и надеялся. Ну уж нет, пускай с этим директор разбирается.
- Нет. До свидания, сэр.
- До свидания, - произнес Северус, когда дверь за вторым мальчиком закрылась. Ему было, о чем подумать, но размышления подождут. Сейчас стоит сообщить Дамблдору эту любопытную новость и посмотреть, как отреагирует директор. На чью сторону старик встанет в этом споре и кого поддержит – старого любимчика или нового?
* * *
- Поттер! Поттер, постой! – Невилл выбежал из кабинета Снейпа и бросился вслед за слизеринцем, в надежде, что тот не ушел далеко. К счастью, Гарри был действительно недалеко. Брюнет, оглянулся на крик, остановился и позволил гриффиндорцу себя догнать.
- Что-то хотел мне сказать, Лонгботтом?
- Верни мне мою мантию! – выдохнул тот, сжимая руки в кулаки.
- Ты долго собирался с силами, чтобы сказать это, верно? – Гарри улыбнулся, снисходительно и насмешливо глядя на своего собеседника. – Я ожидал, что ты на следующий же день подойдешь ко мне со своими требованиями. Ну, или через день. Или объявишь об этом на всю школу. Короче, сделаешь хоть что-нибудь. Стоит ли говорить тебе, насколько я был разочарован?
- Разочарован? Ты? Я думал, ты вернешь… Думал, тебе хватит благородства…
- Пф…Ты надеялся на мое благородство? Или ты этим оправдываешь свою трусость, мальчик? Признайся, Невилл, ты боишься меня.
- Нет. Просто я верил, что ты не такой, как другие, а ты…
- Оказался подлым и мерзким слизеринцем, мне уже передали это, Лонгботтом. Можешь добавить что-нибудь новое к тому, что уже говорила Грейнджер?
- Ты… Она… Верни мне мою мантию!
- Значит, добавить нечего. В таком случае, я пойду. Захочешь еще что-нибудь мне сообщить, скажи, чтоб твои люди связались с моими. Меня даже умиляет такой способ общения, знаешь ли. Пока, Невилл, - с этими словами Поттер развернулся и зашагал дальше по коридору.
- Стой! Поттер, стой! Верни мне мою мантию!
- Не верну.
- Что? Почему?
- Потому что это моя мантия, Невилл. Ничего личного. Счастливо.
- Гарри, верни мне мою мантию, или я тебя…
- Да-да? – Поттер повернулся к своему собеседнику и вопросительно вскинул бровь, ожидая продолжения угрозы. – Ты меня что?
- Я тебя поколочу! – сказал Невилл, исподлобья глядя на Мальчика-Который-Украл-У-Него-Мантию. Они с Поттером были одного роста, хотя тот и казался выше из-за прямой осанки и самоуверенного вида, в то время как сам Невилл по привычке сутулился. Но при этом у гриффиндорца было преимущество в весе, так что он полагал, что в рукопашную он действительно уделает слизеринца, соперничать с которым в магии было заведомо проигрышным занятием.
- Поколотишь меня?
- Да.
- Хорошо. Давай.
- Что?
- Бей, Лонгботтом. Я жду, - Поттер выжидающе посмотрел на растерявшегося и смутившегося гриффиндорца, который рассчитывал на совсем другую реакцию. – Я так и думал. Пока.
Гарри снова повернулся спиной к гриффиндорцу и даже сделал несколько шагов, прежде чем случилось то, что случилось. Невилл, рассерженный пренебрежительной реакцией своего противника, доведенный до бешенства словами слизеринца и находящийся в отчаянии из-за потери вещи, которая была дорога ему, как память об отце, сжав кулаки, набросился на Поттера. Удар. Рука прошла мимо слизеринца. Еще удар. Опять мимо. Снова удар. Слизеринец, который, казалось, не мог ждать удара со спины, в одно мгновение сориентировался в ситуации, перехватил занесенную в ударе руку своего противника и уже в следующее мгновение сам оказался за спиной Невилла, выворачивая руку того под неестественным углом.
- А тебя не учили, что нападать со спины храброму и благородному гриффиндорцу не подобает, Лонгботтом?
- Отпусти!
- Отпустить?
- Да!
- Уверен? Мы вроде как деремся. Ты же должен меня поколотить, разве нет?
- Нет. Отпусти меня.
- Отпущу, Лонгботтом. Только, во-первых, мантию тебе я не верну, она действительно тебе не принадлежит. За подробностями можешь обратиться к Дамблдору, он знает, что я имею в виду. Во-вторых, я не советую тебе совершать нечто подобное впредь, - Поттер надавил на руку парня, вызывая стон боли и давая понять, что он имеет в виду. – Я действительно опасный противник, а мне бы совсем не хотелось тебя калечить, Невилл. Как я говорил, ничего личного. Я не желаю тебе зла, просто тебе не повезло оказаться у меня на пути. Понял меня?
- Да.
- Тогда я прощаюсь с тобой, Невилл. На этот раз, я надеюсь, окончательно.
- И все равно это моя мантия, Поттер, - шепотом произнес красный, как рак Невилл, потирая пострадавшую руку и глядя вслед удаляющемуся слизеринцу. - Ты… ты…
- Я?
- Ты – вор, Поттер!
- Угу. Сообщи об этом Дамблдору.
* * *
Завтрак, а с ним, вероятно, и первый урок, Гарри проспал. Позади была длинная ночь, насыщенная бессмысленными, но всё же приносящими какое-то извращенное удовлетворение, дебатами.
Поттер откинул полог, полюбовался пустой спальней, где он, наконец, был один, оделся и, никуда не торопясь, вышел из комнаты, раздумывая над тем, не прогулять ли и все остальные уроки на радостях.
- Проснулся, - констатировал не очень добрый девичий голос.
- Доброе утро, Бекка, - Гарри жизнерадостно улыбнулся подруге, но в ответ получил лишь хмурый взгляд. – Привет, Дэн!
- Привет, Гарри. Выспался?
- Да. Вы меня ждали, чтобы об этом поинтересоваться?
- Нет.
- Мы жаждем услышать новости, Гарри, - произнесла слизеринка, сощурив глазки. – Ты понимаешь, как мы за тебя беспокоились? Пришел после занятий со Снейпом, через пять минут тебя позвали на ковер к директору и все. Поминай, как звали. Мы тебя несколько часов ждали, нервничали, гадали, стоит ли идти тебе на выручку.
- Так что с тебя рассказ, друг.
- И обещание успокоиться и прекратить играть в эти дурацкие детские игры. Не нравится тебе Дамблдор, скажи. Сядем, придумаем, как его убрать и не будем при этом светиться чуть ли не на всю магическую Британию.
- Но это позже, а пока рассказ, пожалуйста, - перебил разгневанную подругу Дэн.
- Ладно, - пожал плечами Гарри и поспешил поудобнее устроиться в своем любимом кресле. – Вы щит от прослушивания поставили?
- Естественно! – фыркнула девушка. – Рассказывай, Поттер!
«Гарри вошел в кабинет директора следом за ещё более хмурым, нежели обычно, Снейпом. Огляделся. В комнате тут же обнаружились трое гриффиндорцев, бросающих в сторону вошедшего юноши испепеляющие взгляды, Минерва Макгонагалл, очень недовольная судя по поджатым губам, Сириус и Ремус и сам хозяин кабинета.
- Спасибо, за помощь, Северус.
- Директор, - кивнул Снейп, оглянулся на слизеринца и поспешил занять свое место, пристроившись у стены подальше от других действующих лиц.
- Здравствуй, Гарри, - старик посмотрел на Поттера и тот впервые со времен своего прибытия в Хогвартс поверил в то, что Альбус Дамблдор все же не старый маразматик, а действительно один из сильнейших магов Британии. За стеклами очков-полумесяцев не горел лукавый доброжелательный огонек голубых глаз.
- Добрый вечер, директор.
- К сожалению, не очень добрый, Гарри. Думаю, ты догадываешься, зачем я тебя пригласил.
- В общих чертах, сэр…»
- Ты уверен, что правильно все рассказываешь?
- Да, Дэн. Хотя я пока ничего содержательного не рассказал.
- Странно, Дамблдор никого еще не назвал «своим мальчиком». Не похоже на него.
- Он вообще мало был похож на себя вчера. Не знаю, является ли это исключительно моей заслугой или еще кто-то руку приложил, но директору было не до образа доброго дедушки. Так я продолжу?
- Да.
- Конечно!
« - Гарри, я не знаю, понимаешь ли ты насколько все серьезно. Я многое тебе прощал, можно даже сказать, закрывал глаза на твое поведение, игнорировал нарушение школьных правил. Ты очень изменился с того дня, как впервые услышал о существовании магического мира, и я не могу избавиться от ощущения, что изменения в твоем характере – результат моего неправильного поведения. Но сейчас, Гарри, ты перешел все допустимые рамки.
- Даже так?
- Гарри, сейчас вопрос стоит о твоем отчислении, ты понимаешь это? – после этих слов Ремус, старавшийся не смотреть в сторону юноши вздрогнул, вскинул полный вселенской тоски взгляд на директора и снова уставился на свои ботинки.
- Отчислении? – Гарри был удивлен не меньше Люпина, хотя ни о каком страхе тут и речи не было. – И за что же?
- За нападение на двух студентов школы с целью грабежа, Гарри. И в этом нет ничего смешного! Скажи, пожалуйста, что заставило тебя подумать, что такой поступок, не объяснимый ни логикой, ни здравым смыслом, сойдет тебе с рук?
- Что конкретно вы подразумеваете под «таким поступком», директор?
- Ты украл у меня мою мантию! – вскрикнул Невилл, которого оскорбило пренебрежение в голосе слизеринца. – Я не хотел тебя выдавать! Я хотел быть благородным к тебе даже после того, как ты обворовал меня! А ты даже не считаешь свое поведение это проступком? Ты…ты…
- Пока Лонгботтом подбирает подходящее мне оскорбление, я хотел бы услышать вашу версию, директор, - с невозмутимым видом произнес Гарри, игнорируя слова гриффиндорца.
- Мистер Поттер! – кажется, директор не далеко ушел от разъяренного Невилла и тоже готов был сорваться. «Мистер Поттер» - это уже серьезно. – Вы заманили своих однокурсников в ловушку, напали на них и украли у мистера Лонгботтома дорогой, а для него и вовсе бесценный артефакт. Вы понимаете, что это уже не то что отчислением, но и Азкабаном попахивает.
- Азкабаном? – повторил юноша, даже не стараясь сдержать улыбку.
- Мистер Поттер, я не вижу в происходящем ничего смешного!
- Зато я вижу, директор. Раз уж мы изображаем тут подобие суда, то небольшая речь в защиту обвиняемого не будет лишней. Позволите? Так вот. Недавно, как вам известно, я побывал в доме своих родителей в Годриковой лощине и нашел там один прелюбопытнейший, с позволения сказать, документ. Наслушавшись до этого ностальгических рассказов Сириуса о днях его беззаботной юности, я был осведомлен о существовании у моего отца одного дорогого, а для меня и вовсе, можно сказать, бесценного артефакта. Догадываетесь, о чем я говорю? Если еще нет, я продолжу. После того, как упоминание о данном артефакте всплыло в найденном мной документе, я принялся за поиски, начав свое мини-расследование. К тому моменту я уже знал о наличии похожего предмета у Невилла. Лонгботтом с Уизли как-то гуляли по Хогвартсу в мантии-невидимке, из-под которой торчали ботинки. Представляете, как комично выглядят две пары ног, разгуливающих по Хогсмиду? Далее я поинтересовался, откуда у главного гриффиндорца такая вещь. Оказалось, ваш подарок, сэр. Мне продолжать или вы уловили ход моих мыслей?
- Эта мантия принадлежала когда-то отцу Невилла. Фрэнк одолжил мне её незадолго до произошедшего с ним и Алисой несчастья, а я передал мантию Невиллу, его законному наследнику.
- Очаровательно. Видимо, мне придется продолжить. Во-первых, в Годриковой лощине я нашел буквально предсмертное письмо моей матери, адресованное к Сириусу. Мама писала, о том, как мой отец передал вам, директор, свою мантию-неведимку и почему-то места себе не находил из-за этого. Вы в одно и то же время одолжили сразу две мантии-невидимки? Зачем? Решили сдавать их на прокат? Хотя это уже не важно. Во-вторых, я связался с Августой Лонгботтом и полюбопытствовал у неё, была ли у неё сына когда-либо та вещь, которую мы сегодня обсуждаем. Ответ был отрицательный. Ни у Алисы, ни у Фрэнка Лонгботтома, ни у кого-то еще из этой семьи не было мантий-невидимок, которые передавались бы из поколения в поколение.
- Но... Она могла просто не знать!
- Не знать, Невилл? Об артефакте, много лет принадлежавшем семье. Скажи честно, тебя ведь с самого начала попросили не рассказывать ничего бабушке, верно?
- Мистер Поттер!
- Ведь это могло бы расстроить пожилую даму, потерявшую сына.
- ГАРРИ ПОТТЕР!
- Я все слышу, директор, - произнес парень, со всей серьезностью встретив гневный взгляд Дамблдора. – Вы нервничаете, сэр? Значит, мой рассказ имеет смысл продолжить. После того, как я получил письмо от миссис Лонгботтом, я отправился к Сириусу с расспросами о мантии отца. И получил богатую пищу для размышления. Например, вы знали, что где-то двадцать лет назад Питер Петтигрю чуть не сжег мантию, слишком близко поднеся свечу. Образовавшуюся дырку залатали особыми нитками, но по структуре своей они отличаются от всей остальной ткани мантии. А некоторые замечательные заклинания позволяют чуть ли не до дня определить возраст этих самых ниток. И о чудо, на мантии Лонгботтома можно с легкость найти эту самую заштопанную дырку в том самом месте, где её сделал Петтигрю на мантии моего отца. А посему мы имеем следующее, профессор. Вы забрали у моего покойного родителя ценный артефакт, переходящий от одного поколения Поттеров к другому на протяжении многих веков, но вместо того, чтобы вернуть мантию мне или хотя бы Сириусу, вы отдали её Невиллу, выдав за собственность Фрэнка Лонгботтома. Что тоже самое, что украсть у меня часть моего наследства и отдать её кому-то другому. Это есть воровство, не так ли, директор? Серьезный проступок, за который можно и в Азкабан попасть.
- Вы забываетесь, Поттер! – возмущенно вскрикнула Макгонагалл, в то время как директор просто молчал, с удивлением и одновременно ненавистью в глазах глядя на наглого слизеринца. - Мы здесь обсуждаем ваше возмутительное поведение, к которому нужно присовокупить еще и хамство, и рассматриваем вопрос о вашем исключении из Хогвартса.
- Да, профессор, конечно. Ну что же, - парень сделал паузу, окинув всех присутствующих взглядом. Гнев на лице гриффиндорского декана, уважение – в черных глазах слизеринского, недоумение у Лонгботтома, стыд на бледном лице оборотня и гордость вперемешку со злостью, обращенной на директора, во взгляде Сириуса. – Отчисляйте, профессор. Я достаточно четко обосновал свою позицию. Я забрал то, что по праву принадлежит мне, моё наследство, память о моих родителях. Я пытался поступить в некоторой степени благородно, игнорируя возмущение и угрозы Лонгботтома и полагая, что тот обратится к директору, и они без меня смогут объясниться и выяснить, как мог произойти такой казус. Но мои попытки были тщетны. Отчисляйте меня, директор. А потом посмотрим, как вы будете объясняться перед общественностью, когда я заявлю, что вы ограбили меня, сироту, затерявшуюся в маггловском мире из-за вашего же недосмотра, а потом выгнали меня из школы, когда я попытался восстановить справедливость…»
- Ты так и сказал?
- Слово в слово. Глупо звучит?
- Глупо. Самоуверенно. Нагло, - начала перечислять Бекка. – Готова поклясться, этот блеф произвел на всех впечатление.
- Ещё какое! Дамблдор стоял весь белый и сверкал на меня злыми глазами так, будто пытался мысленно заставить мое сердце остановиться. Столько ярости и гнева я еще ни у кого не видел, а это о многом говорит. И к тому же, кто сказал, что это был блеф? Представляете, отчислил бы он меня. Мы бы трое исчезли, а потом через наших людей в прессе и министерстве подняли бы такой шум, что директор вовек бы не отмылся. Я даже жалею, что этого не произошло.
- Ладно, и чем все закончилось?
- Старик быстро взял себя в руки и начал навешивать всем собравшимся на уши какую-то невероятную лапшу. И главное, он говорил все так правильно, так обоснованно, что даже я чуть было не усомнился в своей правоте. Далее в игру вступил Сириус. И поверьте, это было потрясающе. Он начал кричать о предательстве, заговорил, что бы сделал мой отец, знай, он о таком произволе, потрясал кулаками, ругался похлеще, чем портрет его матери, а леди Вальбурга могла бы заткнуть за пояс любого морского волка. Далее началось битье дорогих безделушек в кабинете директора, якобы от неконтролируемой магии Сириуса. Бедняга, кажется, почти полностью выложился на эту беспалочковую магию, но выглядело все грандиозно. Успокаивали Сириуса усилиями Ремуса, красного от стыда, Дамблдора и Макгонагалл минут двадцать, не меньше. После чего началась тихая истерика Лонгботтома, до которого окончательно дошло, что его обманули. Он ревел, пытался выяснить у директора «За что?» и под конец сбежал, не став слушать старика. Если повезет, я ещё обработаю этого гриффиндорца так, что Дамблдор на веки вечные потеряет в его лице свою шахматную фигуру. Под конец у Дамблдора уже сил не было меня за что-то выговаривать, он тратил все самообладание на то, чтобы не заавадить меня на месте. Во всяком случае, об этом говорили его взгляды. Ох, эти взгляды. Я наконец увидел в старикашке противника, а не старого маразматика, на которого и палочку поднять стыдно.
- Противника, Гарри? Дамблдор будет самым сильным противником, которого ты когда-нибудь встречал в жизни, ты понимаешь это? А ты еще подросток.
- Я убийца, Бекка.
- Ты подросток-убийца. Сильный и очень перспективный маг, но до этого, как ты выразился, старикашки, тебе расти и расти.
- Бой может быть не только честным, Бекка. Тебе ли не знать. Когда-нибудь я убью Дамблдора. И когда лишь дело времени.
- Так чем все закончилось?
- А ничем. Директор мне больше ни слова не сказал, все пытался объясниться перед Макгонагалл, Люпином и Сириусом.
- И Снейпом.
- Нет. Наш зельевар знал правду с самого начала, друзья мои. Думаю, с того самого дня, как Лонгботтом впервые надел эту мантию-невидимку.
- С чего ты взял?
- Почти перед самым нашим выходом из кабинета я заметил, как Снейп посмотрел на директора. Полный превосходства довольный взгляд, который буквально кричал «Я же тебе говорил!»
- Уверен?
- Абсолютно.
- И что будет теперь?
- Теперь Дамблдор относится ко мне почти так же плохо, как я к нему, но он будет пытаться настроить меня на дружеский лад. Ведь Волдеморт все также остается угрозой для Британии. Лонгботтом будет избегать меня, да и вас за компанию. И все. Больше никаких изменений я не предвижу.
- Ну, поживем - увидим, чего стоит твое внутреннее око, ты, ученик Трелони, - усмехнулся Дэн, взмахом палочки убирая заглушающие чары вокруг их троицы и гадая, чего ожидать в будущем.
* * *
- Директор, вы хотели меня видеть?
- Да, Северус, нам нужно кое-что обсудить. Ты ведь никуда не торопишься?
- Нет, директор. Я вас внимательно слушаю.
- Хорошо. Северус, скажи, что ты думаешь о событиях вчерашнего вечера?
- Я пока не решил для себя окончательно, что думать по данному вопросу. Альбус, согласитесь, мальчишка был прав в своих претензиях. Вы специально отдали Лонгботтому мантию Поттера. И уже тогда мне не нравилась эта идея. Более того, я предупреждал вас, что когда-нибудь обман раскроется.
- Тебе не показалось странным то, как Гарри узнал правду о мантии-невидимке?
- Нет, директор, не кажется. Правду знали только вы и я, и от себя могу поклясться, что не говорил мальчишке ничего подобного. К тому же, Поттер обладает незаурядным умом, так что его вполне могло навести на нужную мысль найденное письмо Лили.
- Гарри меня беспокоит, Северус, - тяжело вздохнул директор.
- Почему же?
- Когда я впервые увидел его полтора года назад, он был милым мальчиком, желающим отомстить за смерть родителей. Он вел себя порой немного необдуманно, но оставался обычным ребенком. А сейчас…
- А что сейчас, Альбус?
- Он стал другим, Северус. В его словах и поступках нет ни толики уважения. Из его глаз исчез любопытных огонек, он будто все знает о магическом мире и ходит на занятия с видом, будто делает всем одолжение. При каждом удобном случае вспоминает о том, что он Мальчик-Который-Выжил, намекая на то, что это он нужен магическому миру, а не наоборот.
- Сложно поспорить с тем, что он говорит, директор. Мы оба знаем, что по пророчеству только Поттер может уничтожить Темного Лорда, а значит, магический мир действительно нуждается в мальчишке. И он это знает.
- Но он не воспринимает это, как ответственность, возложенную на него. Как свой долг перед обществом.
- Он слизеринец, Альбус. Для истинного слизеринца не существует понятия «долг перед обществом», есть только долг общества перед ним.
- Но Гарри не должен быть вообще никаким слизеринцем. Это неправильно. Неприемлемо. Я беспокоюсь о нем, Северус.
- Боитесь, что он попадет в беду?
- Нет, что мы все попадем в беду из-за него. Северус, если Гарри присоединится к Тому, это будет катастрофой для магического мира, поверь моему опыту. А глядя на то, как ведет себя этот мальчик, я все больше убеждаюсь в том, что подобный исход становится все более вероятен.
- Альбус, вы не перегибаете палку?
- Боюсь, что нет. Северус, я за свою жизнь повидал много детей, входивших в стены Хогвартса восторженными первокурсниками и покидавших их взрослыми сильными магами. Поверь, в свое время и Белла Лестрандж казалась очаровательной маленькой леди. Поэтому Гарри внушает мне немалые опасения. Опасения и чувство, будто это я виноват в том, что упустил что-то важное в его воспитании.
- Директор, не хочу вас расстраивать, но ваше чувство вины может быть вызвано тем, что вы потеряли мальчика в мире магглов.
- Я не мог предположить тогда, что Петунья окажется настолько недалекой мстительной женщиной, что выгонит из дома пятилетнего мальчика, порученного ей. К тому же, когда я впервые встретил его, он был другим. Более открытым, дружелюбным. А сейчас… Даже если мы проигнорируем те убийства, что Гарри совершил во время побега, все равно остается много внушающих опасение моментов. Он пропадал неизвестно где после того, как ушел от Тома, затем вполне серьезно угрожал Аластору, если помнишь, обокрал Невилла. И тут не имеет значения то, кому на самом деле когда-то принадлежала украденная мантия. А вчера он угрожал мне, Северус. И я видел в его лазах ненависть, Северус. Ненависть, которую я не могу объяснить.
- Вы не преувеличиваете?
- Ты был там вчера. Кого ты видел? Обиженного ребенка, стремящегося восстановить справедливость, или мстительного юношу, получающего удовольствие от того, как его слова ранят и шокируют окружающих? Я хотел бы думать, что я ошибаюсь, мой мальчик, но это не так.
- И что вы хотите от меня, директор?
- Для начала, как обстоят дела с оклюменцией. Ты что-нибудь узнал о том, как раньше жил Гарри?
- На самом деле я не узнал ничего полезного. Моменты школьной жизни, обрывки воспоминаний о побеге, картины личной жизни.
- Личной жизни?
- До поступления в Хогвартс Поттер был весьма любвеобилен, если так можно выразиться. Иногда мне даже кажется, что Поттер уже в какой-то степени владеет окллюменцией, ведь чтобы найти хоть что-нибудь полезное в его голове, мне приходится перерывать множество ненужных воспоминаний. И сюжеты с любовными сценами занимают в его мыслях не самое последнее место.
- Это меня радует, Северус, - улыбнулся директор. – Это свидетельствует о том, что он все еще остается подростком, которому не чужд интерес к противоположному полу. А любовь – это замечательно, мой мальчик. Еще что-нибудь?
- Нет. Никакой связи с Темным Лордом я также не обнаружил, директор. И эти занятия раз от раза становятся все более бессмысленными. Насколько я помню, у меня нет цели обучить Поттера науке защиты сознания, напротив, я должен ослабить его щиты, чтобы предполагаемая связь с Лордом, наконец, начала бы действовать. С другой стороны Поттер и Лонгботтом по плану должны были подружиться на этих уроках, верно?
- Да, именно так.
- Но в результате, как вы сами видите, Лонгботтом ненавидит Поттера, а тому, кажется, наплевать на товарища по несчастью. С другой стороны, либо его природные щиты слишком сильны, либо в библиотеке Блэков он нашел достаточно для самостоятельного изучения оклюменции. Как бы то ни было, мне приходится прилагать немало усилий, чтобы просмотреть какие-то другие воспоминания, кроме кадров его школьной жизни в Хогвартсе. А смотреть лекцию Биннса в мозгах Поттера – сомнительное удовольствие, директор.
- Все равно нужно продолжать занятия. Усиль нагрузку, мы оба знаем, что на то, чтобы освоить искусство защиты разума нужны годы.
- А Лонгботтом?
- Я полагаю, что у них все равно есть шанс стать если не друзьями, то товарищами. Невилл добрый и благородный мальчик. Скоро он почувствует стыд за то, что против своей воли пользовался вещью, ему не принадлежащей и постарается наладить отношения с Гарри. Встречи на занятиях с тобой поспособствуют этому.
- Как скажите, директор.
- Хорошо. В таком случае перейдем к следующему вопросу. Скажи Северус, что ты думаешь о друзьях Гарри?
- О мистере Фиантеле и мисс Делейн?
- Да. Насколько я понял, с остальным факультетом у него сейчас слегка натянутые отношения.
- Они его боятся, Альбус. И это мне не нравится.
- Тем не менее. Что ты можешь сказать о самых близких друзьях Гарри? - Северус задумался, перебирая в голове все известные ему сведения о двух слизеринцах. Оказалось, что он практически ничего не знает о своих студентах, кроме того, что они умны, хитры и дружат с Поттером с самого первого дня поступления в Хогвартс. – Вижу, ты осведомлен о них не больше моего, мой мальчик. Вот поэтому я тебя и позвал.
- Хотите, чтобы я поговорил с ними?
- Нет. Не с ними. С их официальными опекунами. Насколько мне известно, оба они сироты. Начни с Дэна, этот юноша, как ты сам знаешь, прямо или косвенно участвовал в конфликте с мантией.
- Но он ничего не делал, все было инициативой Поттер.
- Но мальчик и не остановил своего друга, Северус. Поговори с его родственниками или кто там у него, выясни, где, как и с кем учился раньше юный мистер Фиантел.
- Как скажите, директор. Еще что-нибудь?
- Что известно о Томе?
- Он давно не вызывал меня, так что я не могу сказать ничего нового.
- Ну, в таком случае это все, мой мальчик. Не буду тебя больше задерживать.
- До свидания, директор.
- До свидания, Северус.
* * *
- Замечательно, вы доигрались до того, что Дамблдор, наконец, начал нас всех троих подозревать! – прошипела Бекка, злобно поглядывая на сидящих рядом друзей.
- В этом нет ничего страшного, милая, - улыбнулся Гарри, вынимая из уха наушник и передавая его Дэну, который с непроницаемым видом стал сворачивать шнур. – Если я ничего не путаю, у вас на этот случай подготовлено замечательное прикрытие, верно?
- Верно, - наконец заговорил Дэн. – Я даже сочувствую Снейпу, которому придется что-то выяснять у старого зануды Фиантела.
- Сколько ему лет?
- Не знаю. Сто. Плюс-минус десяток лет. Неприятный тип, но сделает все, как надо. Не зря один из старейших людей Ордена.
- Вот видишь, Бекка. Беспокоиться не о чем. И… Если честно, я рад, что Дамблдор что-то подозревает. Он опасается меня, боится того, что я могу стать не тем, кем должен по его замечательному плану спасения Британии. И не знает, что я уже стал хуже всего того, чего он опасается.
- Ты псих, Гарри, - улыбнулась девушка, покачав белокурой головой.
- Какой есть, - пожал плечами брюнет, возвращая озорную улыбку.
ТОЛЬКО для ГП-шников.
Остальные не пугаемся, проходим мимо.
ГП и АС. тык Глава 29. Мантия-невидимка
Пятница. Очередной холодный зимний вечер. За окнами завывает ветер, облепляет снежными хлопьями стены старого замка. Большинство студентов уже разошлись по своим гостиным, кто-то задержался в Большом Зале пообщаться с товарищами с других факультетов, несколько особо ретивых рейвенкловцев, наверняка, еще сидят в библиотеке, обложившись учебниками. Опустевшие коридоры освещены тусклыми огнями. Почти полная тишина, нарушаемая лишь звуками ветра, шорохами от чадящих факелов на стенах и еле слышным шепотом двух юношей в мантиях с зеленой каймой. Один идет чуть позади, время от времени озираясь по сторонам, будто опасаясь преследования. Его лицо, едва заметное в темноте коридоров, излишне бледное, напряженное. Наверное, нервничает. Впереди него шагает второй парень. Более веселый, чуть более расслабленный. О чем-то тихо шепчет следующему за ним товарищу, улыбается хитрой улыбкой. Слизеринцы. Выглядят подозрительно. Особенно эти слизеринцы, для своей прогулки выбравшие один из самых малопосещаемых коридоров замка в правом крыле третьего этажа, куда последние несколько лет вообще мало кто заходит. Рабочих кабинетов здесь нет, коридор не соединяется ни с одним нужным помещением, даже ближайшая уборная расположена в противоположном направлении. Определенно что-то задумали. Значит, нужно за ними проследить, особенно учитывая то, что один из этих двух парней таинственный Гарри Поттер, а второй – его странный неизвестно откуда взявшийся друг.
- Все нормально?
- Да. Я иду за тобой, тень моя следует за мной, - Поттер усмехнулся своей непонятной шутке, снова оглянулся через плечо, вглядываясь в пустую темноту. – Долго еще?
- Нет. Уже пришли, - парень остановился напротив одной из запертых дверей. Когда-то давно, может лет сто назад, это крыло было учебным, и по этим пустым коридорам ходили многочисленные студенты, опаздывающие на свои занятия.
- Это здесь? Твое невероятно тайное место? – с насмешкой в голосе произнес Поттер, глядя, как шатен колдует над замком запертой двери. – Заброшенный кабинет?
- Да-да, заброшенный кабинет. Успокойся. И прояви толику уважения к моему временному тайнику. В этом проклятом замке нельзя найти ни одного по-настоящему укромного уголка, везде кто-нибудь шныряет, что-либо вынюхивает, - тихим, почти неслышным шепотом ответил шатен, не прекращая странных движений волшебной палочкой.
- Тебе не кажется, что у тебя развилась паранойя?
- Нет.
- Нет, не кажется? Или нет, не развилась? – усмехнулся брюнет. – Хватит уже ковыряться в замке, мне надоело ждать, Дэн! Сколько ты заклятий наложил на несчастную дверь?
- Столько, сколько посчитал нужным. Я же говорю, в этом долбанном Хогвартсе никогда нельзя чувствовать себя абсолютно уверенным в своей безопасности. Картины, следящие за людьми, сотня призраков, лезущих туда, куда захотят, полтергейст. И это еще не считая не в меру любопытных школьников, преподавателей и завхоза-зоофила.
- О да… - протянул Гарри, широко улыбаясь. Дэн, наконец, закончил с замком и широко распахнул дверь.
- Заходи.
- Слава Мерлину, не прошло и года, - хмыкнул Поттер, следуя за что-то шепчущим шатеном. Остановился на пороге, оглянулся, будто догадываясь о слежке, а затем все же зашел в комнату, даже не потрудившись прикрыть за собой дверь.
- Идем!
- А вдруг заметят?
- Мы под мантией, как они могут нас заметить? Идем, он в любой момент может закрыть дверь.
- А может, не стоит, Рон?
- Почему?
- Это Поттер!
- Ну да. Мы ведь специально следили за ним, забыл? Специально шли сюда от самого Большого Зала именно по той причине, что это Поттер. Ты что, струсил?
- Нет… да. Рон, ты, правда, хочешь остаться с ним наедине в запертой комнате, вдалеке от кого-нибудь, кто мог бы прийти нам на помощь? Это Поттер!
- Не трусь, Нев. Он всего лишь такой же студент, как мы с тобой. Просто ему пару раз повезло и он возомнил о себе невесть чего. Пошли!– прошипел Рон, подталкивая своего товарища к «тайнику» Дэна, пока никто из слизеринцев не додумался закрыть за собой дверь.
- Может все же не стоит, вдруг заметят? – спросил Невилл, стараясь говорить и ступать как можно тише.
- Молчи и не заметят. Они вот уже третий день шушукаются о чем-то, неужели тебе не интересно, что они там прячут?
- Но вдруг…
- Пошли, Невилл! А то они сейчас закроют дверь, - и после недолгой заминки двое гриффиндорцев, скрытых мантией-невидимкой, двинулись вперед. Несколько шагов и они оказались в том же тускло освещенном помещении, что и слизеринцы, которых они выслеживали. А спустя еще одно мгновение дверь, так кстати, оставленная открытой, волшебным образом захлопнулась сама собой. Ловушка закрылась.
- Иду, иду, - пробурчал Сириус, направляясь к двери, в которую кто-то настойчиво барабанил уже не меньше минуты. – И кого только принесло в такое время? Я сказал, иду!
- Здравствуй, Сириус.
- Гарри?
- Да, а что, не похож? – парень улыбнулся своей привычной кривой усмешкой. – Не пригласишь нас войти?
- О, да, конечно, проходите, - Сириус отступил в сторону, пропуская в комнату своего крестника и его молчаливого друга, которого мужчина даже не заметил. – Что-то случилось?
- Нет, в принципе, ничего особенного. Но нам, вернее мне, не помешала бы твоя и, возможно, Ремуса помощь. Он у себя?
- Э…, да, да он у себя. Что за помощь? Что-то случилось? Что-то…
- Нет, я же говорю, ничего особенного. Но все же я буду очень признателен, если ты его позовешь.
- Да-да, сейчас. Вы присаживайтесь, - Сириус указал рукой на заваленный свитками пергамента диван и поспешил к камину.
- У тебя тут погром, как у Дэна в комнате, - усмехнулся Гарри, сдвигая в сторону макулатуру из непроверенных домашних заданий.
- Я, между прочим, все еще тут, если ты вдруг не заметил.
- Да ладно, можно подумать, ты не согласен со мной. К тебе в спальню иногда даже зайти страшно, везде разбросано всевозможное барахло.
- Это не барахло! Это мои записи, ингредиенты, книги…
- Одежда, обувь, предметы личной гигиены.
- Вы о чем? – Сириус, устроился в кресле и настороженно уставился на спорящих подростков.
- Да так, о своем. Ремус придет?
- Я уже здесь, - раздался голос со стороны двери. Оборотень вошел в комнату, бледный и настороженный, присел на краешек второго кресла, не меньше захламленного всевозможными бумажками, нежели диван, и выжидающе посмотрел на Гарри. – Что случилось? Что-то серьезное? Кто-то…
- Нет. Все нормально, все живы,- закатил глаза тот.
- Обрати внимания, ничего хорошего от тебя никто не ждет, - пробормотал Дэн.
- И это вполне нормально. Сириус, Ремус, успокойтесь, я никого сегодня не убил, не покалечил и не проклял.
- Нет? – усмехнулся шатен.
- Ну, это же было совсем не серьезно. И вообще, не перебивай! Так вот, можете слегка расслабиться, ничего страшного не произошло, все живы и здоровы.
- Тогда какого рода помощь тебе нужна?
- Можно подумать, что убей он кого-нибудь из обитателей замка, в ваших силах было бы ему чем-то помочь, - снова вмешался шатен, за что получил два хмурых взгляда и один дружеский пинок от Гарри.
- Ничего страшного от вас не требуется, просто нужна помощь с дознанием.
- С чем?
- Мантия-невидимка. Опишите мне её.
- Гарри, ты знаешь, как вообще выглядят мантии-невидимки? – улыбнулся Сириус, явно расслабившийся после того, как вопрос Гарри был озвучен.
- Да, естественно. Они невидимые. Но ведь должна же у нашей конкретной мантии быть какая-то отличительная черта, что-то примечательное.
- Зачем тебе это, Гарри?
- Затем, Ремус, что мне нужно быть уверенным в том, что я охочусь именно за своей собственностью. Итак, я вас слушаю.
- Гарри, бросил бы ты это. Я понимаю, ты хочешь доказать всем, включая самого директора, что он старый мерзавец и подлец, но ведь на самом деле тебе эта мантия не нужна. Ты рискуешь ради сомнительного удовольствия и при этом непременно причинишь боль ни в чем не повинным людям. Разве Невилл виноват в том, что его в свое время обманули, выдав твою мантию, за мантию отца бедного парнишки. Разве виновата в чем-то Августа Лонгботтом, что мы бередим её память о больном сыне и покойном муже своими расспросами. Гарри, ты зря тратишь время. Оставь эту затею, я тебя очень прошу.
- О, Мерлин, Ремус, - Гарри тяжело вздохнул и посмотрел в грустные просящие глаза оборотня. – Предположим, ты меня растрогал. Я почти готов расплакаться от жалости к другим обманутым людям и от осознания собственной порочности. Ты доволен?
- Гарри, я серьезно.
- А я – нет. Тем более, что ты слегка опоздал с этой напутственной речью, мантия уже у меня. И именно поэтому мне нужно, чтобы вы сконцентрировались и вспомнили, были ли у отцовской мантии отличительные черты
- То есть ты хочешь сказать, ты забрал мантию у Невилла?
- Нет.
- Нет, то есть не забрал?
-Нет, то есть я не хочу этого сказать. Я прямо говорю, она уже у меня. Может, хотя бы попытаетесь подумать?
- Но Гарри, как?
- Как подумать? Я вас умоляю. Не заставляйте меня думать, что Снейп прав и все без исключения гриффиндорцы не способны к мыслительной деятельности.
- Я имел в виду то, как ты заполучил мантию. И не смей слушать бред Сопливиуса!
- Это принципиально важно для ответа на мой вопрос, Сириус?
- Ты что украл её? Забрался к нему в спальню и…
- Нет, Ремус. Нет. Во-первых, я предпочитаю залезать в женские спальни, а не мужские. Во-вторых, я не мелкий воришка вроде Флетчера, который тихонько прикарманивает чужое добро и радуется. Я сделал все честно, ничего смешного не вижу, Дэн. Честно и открыто. Лонгботтом знает, что теперь его мантия у меня. Более того, у него даже есть свидетель того, как я отобрал сей артефакт. И нет, это не Дэна я имею в виду, Ремус.
- Хотя я тоже там был.
- Я говорю о Уизли.
- Роне?
- О нем самом. Теперь можете начать думать на счет моего вопроса?
- Гарри, как ты мог?
- Извини?
- Как ты мог так поступить с Невиллом, ведь он твой однокурсник. А ты его… ты его ограбил.
- Ну не убил же.
- Не вижу ничего забавного, мистер Фиантел! Убийство, грабеж – о чем вы только думаете. Неужели вы не понимаете, насколько все это грязно, подло, низко… - Ремус замолчал на полуслове, глядя на насмешливые лица сидящих перед ним слизеринцев. С горечью вспомнил то, о чем не хотел думать. Вспомнил, к чьей совести взывает.
- Ты закончил, Ремус, или хочешь сказать мне ещё что-нибудь такое же полезное и интересное? – осведомился Гарри. Мерлин, и как только Сириус умудряется видеть в этом холодном и озлобленном парне продолжение Джеймса и Лили!
- В таком случае давайте, наконец, вернемся к разговору о мантии. Итак, я вас внимательно слушаю, друзья моего отца.
- Мантия Джеймса пахла Джеймсом, - пожал плечами Люпин, стараясь не смотреть на Гарри, который порождал в голове оборотня слишком противоречивые мысли.
- Мысль не лишенная логики, но боюсь, данная информация уже несколько неактуальна. Мантия пахнет тем, кто её носил. Так что на данный момент, мы унюхаем только Лонгботтома и Уизли. Другая столь же полезная информация?
- Она была очень старая… мантия Джеймса. Ей было не меньше двух сотен лет, я это точно знаю.
- Предлагаете провести молекулярный анализ ткани и выяснить её возраст? – усмехнулся Дэн.
- Ещё варианты? – устало спросил Гарри. Мужчины молчали. Один пытался разобраться в своих чувствах к юному киллеру, другой тщетно старался найти в своей потрепанной Азкабаном памяти нужное воспоминание. – Ну, давайте же! Вы семь лет учебы в школе шатались по всему Хогвартсу под этой мантией. Вчетвером! Не могли же вы, кучка неряшливых подростков, не оставить каких-нибудь следов на такой раритетной вещи!
- Да, счастливое было время, - улыбнулся Сириус. – Сколько всего связано с этой мантией, через сколько приключений мы прошли благодаря ней. Сколько проделок совершили! Но мы действительно были очень аккуратны с ней, Гарри. Джеймс чуть ли ни пылинки с нее сдувал, берег как зеницу ока.
- Разбудите меня, когда доберемся до полезных воспоминаний, а? – пробормотал Дэн, с недовольным видом оглядывая комнату и пытаясь подавить зевок.
- То есть на мантии не могло быть никаких повреждений, поскольку отец был с ней очень аккуратен? – устало спросил Гарри, проигнорировав недовольное ворчание друга.
- Ну да. И нам тоже приходилось быть очень осторожными, а ты меня знаешь, аккуратность – это не мое.
- Да, мы видим.
- Но приходилось стараться, чтобы не рассориться с нашим Сохатым. Я помню как-то, на третьем что ли курсе, Питер одолжил мантию, не знаю для чего. А вернул в каком-то не таком виде, так Джеймс с ним неделю не разговаривал. Помнишь, Лунатик?
- Да. Питер целую неделю ходил как в воду опущенный, извинялся без конца. Может, если бы мы тогда были с ним добрее, не случилось бы того, что произошло в итоге?
- А что Петтигрю сделал с мантией?
- По-моему прожег в ней дырку. Случайно, естественно.
- То есть вы хотите сказать, что повреждения все же были?
- Выходит, что да. Но только одна небольшая дырочка, - пожал плечами Сириус.
- Которую Джеймс вспоминал Питеру до самого окончания школы, хотя мы её зашили так, что почти никакого следа не осталось, - кивнул Ремус.
- Отлично. То есть дырка была.
- Ну да, Гарри.
- Так чего же вы не вспомнили о ней час назад? Ладно, не отвечайте, это риторический вопрос. Сможете вспомнить, где именно была эта чертова дыра?
- Конечно, - улыбнулся Сириус. – Мантия у тебя с собой?
Казалось, все шло по плану. Мантия-невидимка, наконец, была у своего истинного владельца. На руках у Гарри было достаточно доказательств этого. Последнее письмо Лили Поттер, указывающее на Дамблдора, ответ удивленной миссис Лонгботтом, отрицающее наличие в семье чего-то даже отдаленно похожего на мантию-невидимку, и, наконец, злополучная дырка в самой мантии, а с ней и свидетели в лице Сириуса и Ремуса. Дело оставалось за малым – за разбирательством. Гарри был уверен, что с взрывным характером гриффиндорцев уже на следующий же день о происшествие с мантией будет знать вся школа. И даже если Невилл испугается и не захочет конфликтовать со страшным и кровожадным Мальчиком-Который-Выжил, оставался Рон Уизли, который точно не сможет долго держать свой гнев при себе. Нужно было лишь подождать. И Гарри ждал. День, два, три. Неделю. Все это время гриффиндорцы бросали в его сторону полные ненависти взгляды, но почему-то молчали, вопреки ожиданиям ничего не предпринимая.
- Ничего не понимаю, - поделился Поттер своими мыслями с лучшим другом. – По всем расчетом, буря уже должна была разразиться. Почему ничего не происходит?
- Не знаю, - пожал плечами Дэн. Юноши сидели на своих обычных местах в слизеринской гостиной и тихо переговаривались, не обращая внимания на оглядывающихся на них нервозных однокурсников. Бедные слизеринцы, будучи по природе своей наблюдательными, не могли не заметить, что Поттер и Фиантел что-то затевают и потому уже заранее готовились к самому худшему.
- Надо было вместо Петрификуса на Лонгботтома наслать что-нибудь действительно опасное.
- Например, Аваду, - усмехнулся шатен.
- Нет, это перебор. Но надо было проклясть его чем-нибудь крепким и трудно снимаемым. Секо, к примеру.
- Думаешь, Лонгботтом меньше боялся бы выходить на открытый конфликт с тобой, отрежь ты ему ногу или руку?
- Нет. Но однорукий или одноногий он точно привлек бы к данному инциденту всеобщее внимание.
- В таком случае тебе пришлось бы слушать от нашего профессора-оборотня длинную лекцию о том, что членовредительство – недостойное занятие, пагубно влияющее на твой моральный облик.
- Ремус тебе не нравится, - усмехнулся Гарри.
- Он меня напрягает, Гарри. Он опасен.
- Он дал нам клятву.
- Это не мешает ему быть опасным. Тебе ли не знать, что даже непреложный обет некоторые умудряются не то, что обойти, нарушить.
- Ремус умрет, если выдаст нас, Дэн. Да, он занудный тип, который никак не может решить для себя, с кем он по-настоящему согласен, но он не сможет нас предать.
- Нет. Он не сможет нас предать, не умерев. Но кто сказал, что этому типу, у которого ни кола, ни двора, и которого, в принципе, ничто не держит в этом мире, не решит героически пожертвовать собой и умереть, сдав тебя с потрохами своему обожаемому Дамблдору. Он опасен.
- И что ты предлагаешь?
- Установить прослушку. В его апартаментах, в кабинете, в комнатах Блэка.
- А смысл? Кроме меня, тебя, Бекки и Виты никто не в курсе осведомленности Люпина. У нас нет людей, которые могли бы заняться прослушкой, учитывая то, что даже кабинет Дамблдора прослушивается далеко не в режиме реального времени. Особенно теперь, когда в Ордене завелся крот, и Клод перестал доверять своим сотрудникам.
- Все равно нужно что-то делать.
- Что?
- Не знаю. Но я буду следить за Люпином в оба, я ему не доверяю.
- Гарри Поттер! – юноши прервали свой разговор и удивленно посмотрели в сторону, откуда раздался недовольный крик Бекки. Девушка стремительно пересекла гостиную и направилась в сторону своих друзей с таким решительным и не предвещающим ничего хорошего видом, что слизеринцы-младшекурсники поспешили покинуть ставшую потенциально опасной зону.
- А Бекка в курсе истории с мантией? – шепнул Дэн, прикидывая, что могло разозлить подругу.
- Нет. Пока не в курсе… Здравствуй, Бекка, что-то случилось?
- Здравствуй, Гарри. Я у тебя хотела спросить то же самое. Представляешь, иду себя из библиотеки. Никому не мешаю, никого не трогаю. И тут из-за угла выпрыгивает злая и очень решительная Гермиона Грейнджер и несет какую-то невероятную чушь о том, какая ты подлая и злобная тварь, и как я обязана образумить тебя.
- Надо же, - Гарри посмотрел на усмехающегося Дэна, улыбнулся сам и перевел взгляд на любопытных однокурсников, которые, оставив все дела, следили за разворачивающимися событиями. – И что было дальше?
- Скажем так, это были не самые легкие пятнадцать минут моей жизни.
- Ты могла просто проклясть Грейнджер и пойти дальше.
- Не могла. Мне было любопытно, что же произошло, что тихая гриффиндорская староста вдруг ополчилась против тебя. Но из её рассказа я ничего толком не поняла. Разве что ты обидел беднягу Лонгботтома, а я должна проявить женскую солидарность и заставить тебя раскаяться.
- Очаровательно.
- Женскую солидарность к Лонгботтому? – улыбнулся Дэн.
- Не знаю. Не важно. Ты мне не хочешь рассказать, что происходит? С твоей стороны невероятно подло укрывать от меня такие интересные подробности своей школьной жизни. Тем более, что я морально пострадала из-за тебя.
- Непременно. Но не здесь и не сейчас. Смотри, сколько зрителей ты собрала, - Гарри метнул недобрый взгляд в сторону однокурсников, и те поспешили вернуться к своим делам. – Идем, я посвящу тебя в свою страшную тайну.
Спустя пару минут Гарри, Дэн и Бекка брели по безлюдному коридору, коих в подземельях Хогвартса было превеликое множество, и обсуждали историю с похищением мантии.
- Зачем тебе нужно было поднимать столько шума и устраивать спектакль на глазах у всего факультета?
- Как зачем? Ты сам дал понять, что хочешь скандала. Тебе нужно было повышенное внимание к данному происшествию? В рамках нашего факультета я его тебе обеспечила. Что будешь делать теперь?
- Ничего. Буду ждать дальше. Грейнджер скоро поймет, что ты не самый удачный рычаг давления и либо напрямую начнет взывать к моей совести…
- Что занятие бессмысленное, за неимением у тебя совести как таковой, - усмехнулся Дэн.
- Либо обратится к Макгонагалл или Дамблдору.
* * *
- Лонгботтом, прекратите пялиться на Поттера! Что вам не ясно в команде сосредоточиться? Сконцентрируйте свое внимание на том, что я говорю и делаю. Если вы не цените свое время, это ваша проблема, но я не потерплю пренебрежения к своему труду! Вы полагаете, встречи с вами доставляют мне такое несравненное удовольствие?
- Нет, сэр, - пробормотал Невилл, стараясь не глядеть на слизеринца, который сидел на парте и со скучающим видом рассматривал интерьер кабинета.
- Вот именно. Так что прекратите отвлекаться, забудьте о присутствии здесь Поттера и сконцентрируйтесь на том, чтобы защитить свои ущербные воспоминания от вторжения. Готовы?
- Нет, то есть да, сэр.
- В таком случае. Раз. Два. Три. Легилименс!
Гарри наблюдал за тем, как Снейп снова и снова залезает в воспоминания гриффиндорца и гадал, когда же тот увидит инцидент с мантией. Судя по полным ненависти взглядам, которые Невилл бросал на Гарри, думал бедолага только об этом, так что очень скоро профессор будет в курсе произошедших уже больше недели назад событий. Спустя какое-то время Лонгботтом, тяжело дыша, оседает на пол. Оклюменция дается ему с трудом, и сомнительно, что занятия вообще идут парню впрок. Снейп поворачивается ко второму своему студенту и по его взгляду Гарри догадывается, что профессор таки увидел нужное воспоминание в голове Лонгботтома. Хоть какая-то польза от этих бессмысленных занятий.
- Ваша очередь, мистер Поттер. Готовы?
- Всегда готов, сэр.
- Легилименс! – выкрикивает мастер зелий.
«А где же привычные “Раз. Два. Три”?» - успевает подумать слизеринец, прежде чем в его сознание ударяет невероятной силы магический поток, призванный сокрушить ментальные щиты юноши. Снейп определенно не жалел сил, творя это заклятие. На мгновение Гарри даже потерял контроль над ситуаций, растерявшись от столь неожиданного напора. На одно короткое мгновение Снейп погрузился намного глубже в воспоминания парня, чем тот планировал его пускать.
Темное помещение. Тусклый свет пробивается через зарешеченное окошко на двери. Камера. На холодном каменном полу скрючившись, лежит юноша, у которого сейчас одна цель – выбраться отсюда любой ценой, убив, если понадобится, столько человек, сколько встретит на своем пути.
Черная усадьба. Гарри не мог не узнать этот момент, один из самых страшных в своей жизни. И проклиная себя за то, что потерял бдительность, юноша поспешно принялся заменять события двухлетней давности урывочными воспоминаниями о побеге от Волдеморта. Спустя какое-то время Гарри надоело показывать своему декану коридоры, повороты и лестницы замка, из которого он так удачно сбежал, поэтому, приложив некоторые усилия, он выставил мужчина из своих воспоминаний.
- Неплохо Поттер, - процедил Снейп, с любопытством рассматривая своего студента. – Попробуем еще раз. Готовы?
- К вашим услугам, сэр, - не менее «доброжелательно» ответил Гарри, уже приготовившись к тому, что профессор будет использовать весь свой потенциал. Спустя мгновение прозвучали слова заклинания и перед глазами у Гарри, а значит и у гостя в его голове, замелькали картинки-мысли, содержащие в себе лишь моменты школьной жизни Мальчика-Который-Выжил. Снейп злится, отметает в сторону одно ненужное воспоминание за другим. Он ищет, ищет версию Гарри о событиях из мыслей Лонгботтома.
Итак, темные, тускло освещенные чадящими факелами коридоры замка. Двое слизеринцев тихо бредут по ним куда-то, еле слышно перешептываясь о новом экспериментальном зелье, который один из них приготовил. Сзади раздается какой-то шелест. Гарри оборачивается, ничего не видит и продолжает свой путь. Снова шелест и тихий стук, будто звук шагов. Поттер снова оборачивается, но вновь никого нет, и слизеринец идет дальше по коридору, время от времени оглядываясь и прислушиваясь к подозрительным звукам и шорохам.
«За нами, кажется, следят, Дэн» - тихо шепчет Поттер на ухо своему другу. Настолько тихо, чтобы никто, кроме них двоих не услышал.
«Может, тебе просто померещилось?»
«Нет. Хотя… я не уверен»
«Сзади никого нет»
«Это ничего не значит» - снова раздается шорох. Гарри уже в который раз оглядывается, даже не надеясь кого-то заметить. Просто по инерции.
«Все нормально?»
«Да. Я иду за тобой, тень моя следует за мной. Долго еще?»
«Нет. Почти пришли» - второй юноша остановился напротив одной из запертых дверей, и начинает колдовать над замком, снимая одно за другим охранные и запирающие чары. А Снейп, тем временем, с трудом, но узнает это место в необитаемой части замка.
Шорохи не прекращаются, раздается еле слышное шарканье, тихий звук шагов. Дверь открывается, шатен входит внутрь, освещая себе путь наколдованным Люмосом.
«Может, зайдешь и закроешь дверь?» - произносит Дэн и начинает что-то искать на столе, заваленном всевозможными бумажками и склянками. Поттер делает шаг вперед и прислушивается к тишине. Откуда-то сзади доносится шепот, не достаточно громкий, чтобы услышать слова, но при этом вполне слышимый с такого расстояния. Гарри еще раз оглядывается назад, всматриваясь в пустоту, входит в комнату и прислушивается к тому, как невидимый преследователь заходит в помещение вслед за ним. Взмах палочкой. Дверь захлопывается. Петрификус Тоталус. И на полу уже лежат двое обездвиженных гриффиндорцев, с которых Гарри с любопытством стягивает мантию-невидимку.
«Вас не учили, что шпионить за людьми неприлично?» - спрашивает Поттер, свысока глядя на перепуганных Лонгботтома и Уизли, лежащих у его ног. – «Мерлин, не смотрите на меня так, будто перед вами стоит сам Волдеморт. Ничего я с вами не сделаю. Хотя… да. В качестве наказания я забираю у тебя эту замечательную вещицу, Лонгботтом. Поверь, она вообще не должна была попадать в твои руки. Дэн, сворачивай свою лабораторию. Твой тайник, к сожалению, раскрыт. Да, Лонгботтом, заклятие спадет само минут через двадцать. Пока полежите, подумайте над своим поведением. Идешь, Дэн?»
«Куда я денусь?» - произносит шатен, убирая пергаменты в сумку и поглядывая на заколдованных гриффиндорцев со странной смесью брезгливости, жалости и радости на лице.
Больше Гарри ничего не намеревался показывать своему декану, а потому расслабившегося Снейпа выкинуло из воспоминаний слизеринца.
- Вы умеете удивлять, Поттер, - прошипел Снейп, глядя на своего студента. Мальчишка стоял с невозмутимым видом.
- Стараюсь, сэр.
- Можете как-нибудь объяснить то, что я сейчас увидел?
- Могу, сэр.
- И?
- Что, сэр?
- Я жду ваших объяснений, Поттер.
- Я что-то нарушил, сэр?
- Вы издеваетесь надо мной, Поттер? Я только что все видел в ваших же собственных воспоминаниях. Отнекиваться нет смысла…
- Я не отнекиваюсь, сэр.
- Даже так.
- Да. Я не сделал ничего плохого, профессор. Я взял лишь то, что по праву принадлежит мне, - Поттер посмотрел в глаза декана, в которых на короткое мгновение промелькнули удивление и понимание, и улыбнулся. – И вы это знаете, сэр. Урок на сегодня окончен?
- Да, Поттер. Окончен.
- В таком случае, до свидания, профессор, - слизеринец еще раз криво усмехнулся и вышел за дверь.
- Вам нужно персонально сообщить о том, что занятие окончено, Лонгботтом? – Снейп посмотрел на гриффиндорца и встретил полный ненависти взгляд последнего. Чего мальчишка ожидал? Что мастер зелий будет решать их с Поттером детские проблемы, отберет у Гарри мантию-невидимку и вернет её Лонгботтому? Судя по обиженному лицу последнего, да, именно на это он и надеялся. Ну уж нет, пускай с этим директор разбирается.
- Нет. До свидания, сэр.
- До свидания, - произнес Северус, когда дверь за вторым мальчиком закрылась. Ему было, о чем подумать, но размышления подождут. Сейчас стоит сообщить Дамблдору эту любопытную новость и посмотреть, как отреагирует директор. На чью сторону старик встанет в этом споре и кого поддержит – старого любимчика или нового?
* * *
- Поттер! Поттер, постой! – Невилл выбежал из кабинета Снейпа и бросился вслед за слизеринцем, в надежде, что тот не ушел далеко. К счастью, Гарри был действительно недалеко. Брюнет, оглянулся на крик, остановился и позволил гриффиндорцу себя догнать.
- Что-то хотел мне сказать, Лонгботтом?
- Верни мне мою мантию! – выдохнул тот, сжимая руки в кулаки.
- Ты долго собирался с силами, чтобы сказать это, верно? – Гарри улыбнулся, снисходительно и насмешливо глядя на своего собеседника. – Я ожидал, что ты на следующий же день подойдешь ко мне со своими требованиями. Ну, или через день. Или объявишь об этом на всю школу. Короче, сделаешь хоть что-нибудь. Стоит ли говорить тебе, насколько я был разочарован?
- Разочарован? Ты? Я думал, ты вернешь… Думал, тебе хватит благородства…
- Пф…Ты надеялся на мое благородство? Или ты этим оправдываешь свою трусость, мальчик? Признайся, Невилл, ты боишься меня.
- Нет. Просто я верил, что ты не такой, как другие, а ты…
- Оказался подлым и мерзким слизеринцем, мне уже передали это, Лонгботтом. Можешь добавить что-нибудь новое к тому, что уже говорила Грейнджер?
- Ты… Она… Верни мне мою мантию!
- Значит, добавить нечего. В таком случае, я пойду. Захочешь еще что-нибудь мне сообщить, скажи, чтоб твои люди связались с моими. Меня даже умиляет такой способ общения, знаешь ли. Пока, Невилл, - с этими словами Поттер развернулся и зашагал дальше по коридору.
- Стой! Поттер, стой! Верни мне мою мантию!
- Не верну.
- Что? Почему?
- Потому что это моя мантия, Невилл. Ничего личного. Счастливо.
- Гарри, верни мне мою мантию, или я тебя…
- Да-да? – Поттер повернулся к своему собеседнику и вопросительно вскинул бровь, ожидая продолжения угрозы. – Ты меня что?
- Я тебя поколочу! – сказал Невилл, исподлобья глядя на Мальчика-Который-Украл-У-Него-Мантию. Они с Поттером были одного роста, хотя тот и казался выше из-за прямой осанки и самоуверенного вида, в то время как сам Невилл по привычке сутулился. Но при этом у гриффиндорца было преимущество в весе, так что он полагал, что в рукопашную он действительно уделает слизеринца, соперничать с которым в магии было заведомо проигрышным занятием.
- Поколотишь меня?
- Да.
- Хорошо. Давай.
- Что?
- Бей, Лонгботтом. Я жду, - Поттер выжидающе посмотрел на растерявшегося и смутившегося гриффиндорца, который рассчитывал на совсем другую реакцию. – Я так и думал. Пока.
Гарри снова повернулся спиной к гриффиндорцу и даже сделал несколько шагов, прежде чем случилось то, что случилось. Невилл, рассерженный пренебрежительной реакцией своего противника, доведенный до бешенства словами слизеринца и находящийся в отчаянии из-за потери вещи, которая была дорога ему, как память об отце, сжав кулаки, набросился на Поттера. Удар. Рука прошла мимо слизеринца. Еще удар. Опять мимо. Снова удар. Слизеринец, который, казалось, не мог ждать удара со спины, в одно мгновение сориентировался в ситуации, перехватил занесенную в ударе руку своего противника и уже в следующее мгновение сам оказался за спиной Невилла, выворачивая руку того под неестественным углом.
- А тебя не учили, что нападать со спины храброму и благородному гриффиндорцу не подобает, Лонгботтом?
- Отпусти!
- Отпустить?
- Да!
- Уверен? Мы вроде как деремся. Ты же должен меня поколотить, разве нет?
- Нет. Отпусти меня.
- Отпущу, Лонгботтом. Только, во-первых, мантию тебе я не верну, она действительно тебе не принадлежит. За подробностями можешь обратиться к Дамблдору, он знает, что я имею в виду. Во-вторых, я не советую тебе совершать нечто подобное впредь, - Поттер надавил на руку парня, вызывая стон боли и давая понять, что он имеет в виду. – Я действительно опасный противник, а мне бы совсем не хотелось тебя калечить, Невилл. Как я говорил, ничего личного. Я не желаю тебе зла, просто тебе не повезло оказаться у меня на пути. Понял меня?
- Да.
- Тогда я прощаюсь с тобой, Невилл. На этот раз, я надеюсь, окончательно.
- И все равно это моя мантия, Поттер, - шепотом произнес красный, как рак Невилл, потирая пострадавшую руку и глядя вслед удаляющемуся слизеринцу. - Ты… ты…
- Я?
- Ты – вор, Поттер!
- Угу. Сообщи об этом Дамблдору.
* * *
Завтрак, а с ним, вероятно, и первый урок, Гарри проспал. Позади была длинная ночь, насыщенная бессмысленными, но всё же приносящими какое-то извращенное удовлетворение, дебатами.
Поттер откинул полог, полюбовался пустой спальней, где он, наконец, был один, оделся и, никуда не торопясь, вышел из комнаты, раздумывая над тем, не прогулять ли и все остальные уроки на радостях.
- Проснулся, - констатировал не очень добрый девичий голос.
- Доброе утро, Бекка, - Гарри жизнерадостно улыбнулся подруге, но в ответ получил лишь хмурый взгляд. – Привет, Дэн!
- Привет, Гарри. Выспался?
- Да. Вы меня ждали, чтобы об этом поинтересоваться?
- Нет.
- Мы жаждем услышать новости, Гарри, - произнесла слизеринка, сощурив глазки. – Ты понимаешь, как мы за тебя беспокоились? Пришел после занятий со Снейпом, через пять минут тебя позвали на ковер к директору и все. Поминай, как звали. Мы тебя несколько часов ждали, нервничали, гадали, стоит ли идти тебе на выручку.
- Так что с тебя рассказ, друг.
- И обещание успокоиться и прекратить играть в эти дурацкие детские игры. Не нравится тебе Дамблдор, скажи. Сядем, придумаем, как его убрать и не будем при этом светиться чуть ли не на всю магическую Британию.
- Но это позже, а пока рассказ, пожалуйста, - перебил разгневанную подругу Дэн.
- Ладно, - пожал плечами Гарри и поспешил поудобнее устроиться в своем любимом кресле. – Вы щит от прослушивания поставили?
- Естественно! – фыркнула девушка. – Рассказывай, Поттер!
«Гарри вошел в кабинет директора следом за ещё более хмурым, нежели обычно, Снейпом. Огляделся. В комнате тут же обнаружились трое гриффиндорцев, бросающих в сторону вошедшего юноши испепеляющие взгляды, Минерва Макгонагалл, очень недовольная судя по поджатым губам, Сириус и Ремус и сам хозяин кабинета.
- Спасибо, за помощь, Северус.
- Директор, - кивнул Снейп, оглянулся на слизеринца и поспешил занять свое место, пристроившись у стены подальше от других действующих лиц.
- Здравствуй, Гарри, - старик посмотрел на Поттера и тот впервые со времен своего прибытия в Хогвартс поверил в то, что Альбус Дамблдор все же не старый маразматик, а действительно один из сильнейших магов Британии. За стеклами очков-полумесяцев не горел лукавый доброжелательный огонек голубых глаз.
- Добрый вечер, директор.
- К сожалению, не очень добрый, Гарри. Думаю, ты догадываешься, зачем я тебя пригласил.
- В общих чертах, сэр…»
- Ты уверен, что правильно все рассказываешь?
- Да, Дэн. Хотя я пока ничего содержательного не рассказал.
- Странно, Дамблдор никого еще не назвал «своим мальчиком». Не похоже на него.
- Он вообще мало был похож на себя вчера. Не знаю, является ли это исключительно моей заслугой или еще кто-то руку приложил, но директору было не до образа доброго дедушки. Так я продолжу?
- Да.
- Конечно!
« - Гарри, я не знаю, понимаешь ли ты насколько все серьезно. Я многое тебе прощал, можно даже сказать, закрывал глаза на твое поведение, игнорировал нарушение школьных правил. Ты очень изменился с того дня, как впервые услышал о существовании магического мира, и я не могу избавиться от ощущения, что изменения в твоем характере – результат моего неправильного поведения. Но сейчас, Гарри, ты перешел все допустимые рамки.
- Даже так?
- Гарри, сейчас вопрос стоит о твоем отчислении, ты понимаешь это? – после этих слов Ремус, старавшийся не смотреть в сторону юноши вздрогнул, вскинул полный вселенской тоски взгляд на директора и снова уставился на свои ботинки.
- Отчислении? – Гарри был удивлен не меньше Люпина, хотя ни о каком страхе тут и речи не было. – И за что же?
- За нападение на двух студентов школы с целью грабежа, Гарри. И в этом нет ничего смешного! Скажи, пожалуйста, что заставило тебя подумать, что такой поступок, не объяснимый ни логикой, ни здравым смыслом, сойдет тебе с рук?
- Что конкретно вы подразумеваете под «таким поступком», директор?
- Ты украл у меня мою мантию! – вскрикнул Невилл, которого оскорбило пренебрежение в голосе слизеринца. – Я не хотел тебя выдавать! Я хотел быть благородным к тебе даже после того, как ты обворовал меня! А ты даже не считаешь свое поведение это проступком? Ты…ты…
- Пока Лонгботтом подбирает подходящее мне оскорбление, я хотел бы услышать вашу версию, директор, - с невозмутимым видом произнес Гарри, игнорируя слова гриффиндорца.
- Мистер Поттер! – кажется, директор не далеко ушел от разъяренного Невилла и тоже готов был сорваться. «Мистер Поттер» - это уже серьезно. – Вы заманили своих однокурсников в ловушку, напали на них и украли у мистера Лонгботтома дорогой, а для него и вовсе бесценный артефакт. Вы понимаете, что это уже не то что отчислением, но и Азкабаном попахивает.
- Азкабаном? – повторил юноша, даже не стараясь сдержать улыбку.
- Мистер Поттер, я не вижу в происходящем ничего смешного!
- Зато я вижу, директор. Раз уж мы изображаем тут подобие суда, то небольшая речь в защиту обвиняемого не будет лишней. Позволите? Так вот. Недавно, как вам известно, я побывал в доме своих родителей в Годриковой лощине и нашел там один прелюбопытнейший, с позволения сказать, документ. Наслушавшись до этого ностальгических рассказов Сириуса о днях его беззаботной юности, я был осведомлен о существовании у моего отца одного дорогого, а для меня и вовсе, можно сказать, бесценного артефакта. Догадываетесь, о чем я говорю? Если еще нет, я продолжу. После того, как упоминание о данном артефакте всплыло в найденном мной документе, я принялся за поиски, начав свое мини-расследование. К тому моменту я уже знал о наличии похожего предмета у Невилла. Лонгботтом с Уизли как-то гуляли по Хогвартсу в мантии-невидимке, из-под которой торчали ботинки. Представляете, как комично выглядят две пары ног, разгуливающих по Хогсмиду? Далее я поинтересовался, откуда у главного гриффиндорца такая вещь. Оказалось, ваш подарок, сэр. Мне продолжать или вы уловили ход моих мыслей?
- Эта мантия принадлежала когда-то отцу Невилла. Фрэнк одолжил мне её незадолго до произошедшего с ним и Алисой несчастья, а я передал мантию Невиллу, его законному наследнику.
- Очаровательно. Видимо, мне придется продолжить. Во-первых, в Годриковой лощине я нашел буквально предсмертное письмо моей матери, адресованное к Сириусу. Мама писала, о том, как мой отец передал вам, директор, свою мантию-неведимку и почему-то места себе не находил из-за этого. Вы в одно и то же время одолжили сразу две мантии-невидимки? Зачем? Решили сдавать их на прокат? Хотя это уже не важно. Во-вторых, я связался с Августой Лонгботтом и полюбопытствовал у неё, была ли у неё сына когда-либо та вещь, которую мы сегодня обсуждаем. Ответ был отрицательный. Ни у Алисы, ни у Фрэнка Лонгботтома, ни у кого-то еще из этой семьи не было мантий-невидимок, которые передавались бы из поколения в поколение.
- Но... Она могла просто не знать!
- Не знать, Невилл? Об артефакте, много лет принадлежавшем семье. Скажи честно, тебя ведь с самого начала попросили не рассказывать ничего бабушке, верно?
- Мистер Поттер!
- Ведь это могло бы расстроить пожилую даму, потерявшую сына.
- ГАРРИ ПОТТЕР!
- Я все слышу, директор, - произнес парень, со всей серьезностью встретив гневный взгляд Дамблдора. – Вы нервничаете, сэр? Значит, мой рассказ имеет смысл продолжить. После того, как я получил письмо от миссис Лонгботтом, я отправился к Сириусу с расспросами о мантии отца. И получил богатую пищу для размышления. Например, вы знали, что где-то двадцать лет назад Питер Петтигрю чуть не сжег мантию, слишком близко поднеся свечу. Образовавшуюся дырку залатали особыми нитками, но по структуре своей они отличаются от всей остальной ткани мантии. А некоторые замечательные заклинания позволяют чуть ли не до дня определить возраст этих самых ниток. И о чудо, на мантии Лонгботтома можно с легкость найти эту самую заштопанную дырку в том самом месте, где её сделал Петтигрю на мантии моего отца. А посему мы имеем следующее, профессор. Вы забрали у моего покойного родителя ценный артефакт, переходящий от одного поколения Поттеров к другому на протяжении многих веков, но вместо того, чтобы вернуть мантию мне или хотя бы Сириусу, вы отдали её Невиллу, выдав за собственность Фрэнка Лонгботтома. Что тоже самое, что украсть у меня часть моего наследства и отдать её кому-то другому. Это есть воровство, не так ли, директор? Серьезный проступок, за который можно и в Азкабан попасть.
- Вы забываетесь, Поттер! – возмущенно вскрикнула Макгонагалл, в то время как директор просто молчал, с удивлением и одновременно ненавистью в глазах глядя на наглого слизеринца. - Мы здесь обсуждаем ваше возмутительное поведение, к которому нужно присовокупить еще и хамство, и рассматриваем вопрос о вашем исключении из Хогвартса.
- Да, профессор, конечно. Ну что же, - парень сделал паузу, окинув всех присутствующих взглядом. Гнев на лице гриффиндорского декана, уважение – в черных глазах слизеринского, недоумение у Лонгботтома, стыд на бледном лице оборотня и гордость вперемешку со злостью, обращенной на директора, во взгляде Сириуса. – Отчисляйте, профессор. Я достаточно четко обосновал свою позицию. Я забрал то, что по праву принадлежит мне, моё наследство, память о моих родителях. Я пытался поступить в некоторой степени благородно, игнорируя возмущение и угрозы Лонгботтома и полагая, что тот обратится к директору, и они без меня смогут объясниться и выяснить, как мог произойти такой казус. Но мои попытки были тщетны. Отчисляйте меня, директор. А потом посмотрим, как вы будете объясняться перед общественностью, когда я заявлю, что вы ограбили меня, сироту, затерявшуюся в маггловском мире из-за вашего же недосмотра, а потом выгнали меня из школы, когда я попытался восстановить справедливость…»
- Ты так и сказал?
- Слово в слово. Глупо звучит?
- Глупо. Самоуверенно. Нагло, - начала перечислять Бекка. – Готова поклясться, этот блеф произвел на всех впечатление.
- Ещё какое! Дамблдор стоял весь белый и сверкал на меня злыми глазами так, будто пытался мысленно заставить мое сердце остановиться. Столько ярости и гнева я еще ни у кого не видел, а это о многом говорит. И к тому же, кто сказал, что это был блеф? Представляете, отчислил бы он меня. Мы бы трое исчезли, а потом через наших людей в прессе и министерстве подняли бы такой шум, что директор вовек бы не отмылся. Я даже жалею, что этого не произошло.
- Ладно, и чем все закончилось?
- Старик быстро взял себя в руки и начал навешивать всем собравшимся на уши какую-то невероятную лапшу. И главное, он говорил все так правильно, так обоснованно, что даже я чуть было не усомнился в своей правоте. Далее в игру вступил Сириус. И поверьте, это было потрясающе. Он начал кричать о предательстве, заговорил, что бы сделал мой отец, знай, он о таком произволе, потрясал кулаками, ругался похлеще, чем портрет его матери, а леди Вальбурга могла бы заткнуть за пояс любого морского волка. Далее началось битье дорогих безделушек в кабинете директора, якобы от неконтролируемой магии Сириуса. Бедняга, кажется, почти полностью выложился на эту беспалочковую магию, но выглядело все грандиозно. Успокаивали Сириуса усилиями Ремуса, красного от стыда, Дамблдора и Макгонагалл минут двадцать, не меньше. После чего началась тихая истерика Лонгботтома, до которого окончательно дошло, что его обманули. Он ревел, пытался выяснить у директора «За что?» и под конец сбежал, не став слушать старика. Если повезет, я ещё обработаю этого гриффиндорца так, что Дамблдор на веки вечные потеряет в его лице свою шахматную фигуру. Под конец у Дамблдора уже сил не было меня за что-то выговаривать, он тратил все самообладание на то, чтобы не заавадить меня на месте. Во всяком случае, об этом говорили его взгляды. Ох, эти взгляды. Я наконец увидел в старикашке противника, а не старого маразматика, на которого и палочку поднять стыдно.
- Противника, Гарри? Дамблдор будет самым сильным противником, которого ты когда-нибудь встречал в жизни, ты понимаешь это? А ты еще подросток.
- Я убийца, Бекка.
- Ты подросток-убийца. Сильный и очень перспективный маг, но до этого, как ты выразился, старикашки, тебе расти и расти.
- Бой может быть не только честным, Бекка. Тебе ли не знать. Когда-нибудь я убью Дамблдора. И когда лишь дело времени.
- Так чем все закончилось?
- А ничем. Директор мне больше ни слова не сказал, все пытался объясниться перед Макгонагалл, Люпином и Сириусом.
- И Снейпом.
- Нет. Наш зельевар знал правду с самого начала, друзья мои. Думаю, с того самого дня, как Лонгботтом впервые надел эту мантию-невидимку.
- С чего ты взял?
- Почти перед самым нашим выходом из кабинета я заметил, как Снейп посмотрел на директора. Полный превосходства довольный взгляд, который буквально кричал «Я же тебе говорил!»
- Уверен?
- Абсолютно.
- И что будет теперь?
- Теперь Дамблдор относится ко мне почти так же плохо, как я к нему, но он будет пытаться настроить меня на дружеский лад. Ведь Волдеморт все также остается угрозой для Британии. Лонгботтом будет избегать меня, да и вас за компанию. И все. Больше никаких изменений я не предвижу.
- Ну, поживем - увидим, чего стоит твое внутреннее око, ты, ученик Трелони, - усмехнулся Дэн, взмахом палочки убирая заглушающие чары вокруг их троицы и гадая, чего ожидать в будущем.
* * *
- Директор, вы хотели меня видеть?
- Да, Северус, нам нужно кое-что обсудить. Ты ведь никуда не торопишься?
- Нет, директор. Я вас внимательно слушаю.
- Хорошо. Северус, скажи, что ты думаешь о событиях вчерашнего вечера?
- Я пока не решил для себя окончательно, что думать по данному вопросу. Альбус, согласитесь, мальчишка был прав в своих претензиях. Вы специально отдали Лонгботтому мантию Поттера. И уже тогда мне не нравилась эта идея. Более того, я предупреждал вас, что когда-нибудь обман раскроется.
- Тебе не показалось странным то, как Гарри узнал правду о мантии-невидимке?
- Нет, директор, не кажется. Правду знали только вы и я, и от себя могу поклясться, что не говорил мальчишке ничего подобного. К тому же, Поттер обладает незаурядным умом, так что его вполне могло навести на нужную мысль найденное письмо Лили.
- Гарри меня беспокоит, Северус, - тяжело вздохнул директор.
- Почему же?
- Когда я впервые увидел его полтора года назад, он был милым мальчиком, желающим отомстить за смерть родителей. Он вел себя порой немного необдуманно, но оставался обычным ребенком. А сейчас…
- А что сейчас, Альбус?
- Он стал другим, Северус. В его словах и поступках нет ни толики уважения. Из его глаз исчез любопытных огонек, он будто все знает о магическом мире и ходит на занятия с видом, будто делает всем одолжение. При каждом удобном случае вспоминает о том, что он Мальчик-Который-Выжил, намекая на то, что это он нужен магическому миру, а не наоборот.
- Сложно поспорить с тем, что он говорит, директор. Мы оба знаем, что по пророчеству только Поттер может уничтожить Темного Лорда, а значит, магический мир действительно нуждается в мальчишке. И он это знает.
- Но он не воспринимает это, как ответственность, возложенную на него. Как свой долг перед обществом.
- Он слизеринец, Альбус. Для истинного слизеринца не существует понятия «долг перед обществом», есть только долг общества перед ним.
- Но Гарри не должен быть вообще никаким слизеринцем. Это неправильно. Неприемлемо. Я беспокоюсь о нем, Северус.
- Боитесь, что он попадет в беду?
- Нет, что мы все попадем в беду из-за него. Северус, если Гарри присоединится к Тому, это будет катастрофой для магического мира, поверь моему опыту. А глядя на то, как ведет себя этот мальчик, я все больше убеждаюсь в том, что подобный исход становится все более вероятен.
- Альбус, вы не перегибаете палку?
- Боюсь, что нет. Северус, я за свою жизнь повидал много детей, входивших в стены Хогвартса восторженными первокурсниками и покидавших их взрослыми сильными магами. Поверь, в свое время и Белла Лестрандж казалась очаровательной маленькой леди. Поэтому Гарри внушает мне немалые опасения. Опасения и чувство, будто это я виноват в том, что упустил что-то важное в его воспитании.
- Директор, не хочу вас расстраивать, но ваше чувство вины может быть вызвано тем, что вы потеряли мальчика в мире магглов.
- Я не мог предположить тогда, что Петунья окажется настолько недалекой мстительной женщиной, что выгонит из дома пятилетнего мальчика, порученного ей. К тому же, когда я впервые встретил его, он был другим. Более открытым, дружелюбным. А сейчас… Даже если мы проигнорируем те убийства, что Гарри совершил во время побега, все равно остается много внушающих опасение моментов. Он пропадал неизвестно где после того, как ушел от Тома, затем вполне серьезно угрожал Аластору, если помнишь, обокрал Невилла. И тут не имеет значения то, кому на самом деле когда-то принадлежала украденная мантия. А вчера он угрожал мне, Северус. И я видел в его лазах ненависть, Северус. Ненависть, которую я не могу объяснить.
- Вы не преувеличиваете?
- Ты был там вчера. Кого ты видел? Обиженного ребенка, стремящегося восстановить справедливость, или мстительного юношу, получающего удовольствие от того, как его слова ранят и шокируют окружающих? Я хотел бы думать, что я ошибаюсь, мой мальчик, но это не так.
- И что вы хотите от меня, директор?
- Для начала, как обстоят дела с оклюменцией. Ты что-нибудь узнал о том, как раньше жил Гарри?
- На самом деле я не узнал ничего полезного. Моменты школьной жизни, обрывки воспоминаний о побеге, картины личной жизни.
- Личной жизни?
- До поступления в Хогвартс Поттер был весьма любвеобилен, если так можно выразиться. Иногда мне даже кажется, что Поттер уже в какой-то степени владеет окллюменцией, ведь чтобы найти хоть что-нибудь полезное в его голове, мне приходится перерывать множество ненужных воспоминаний. И сюжеты с любовными сценами занимают в его мыслях не самое последнее место.
- Это меня радует, Северус, - улыбнулся директор. – Это свидетельствует о том, что он все еще остается подростком, которому не чужд интерес к противоположному полу. А любовь – это замечательно, мой мальчик. Еще что-нибудь?
- Нет. Никакой связи с Темным Лордом я также не обнаружил, директор. И эти занятия раз от раза становятся все более бессмысленными. Насколько я помню, у меня нет цели обучить Поттера науке защиты сознания, напротив, я должен ослабить его щиты, чтобы предполагаемая связь с Лордом, наконец, начала бы действовать. С другой стороны Поттер и Лонгботтом по плану должны были подружиться на этих уроках, верно?
- Да, именно так.
- Но в результате, как вы сами видите, Лонгботтом ненавидит Поттера, а тому, кажется, наплевать на товарища по несчастью. С другой стороны, либо его природные щиты слишком сильны, либо в библиотеке Блэков он нашел достаточно для самостоятельного изучения оклюменции. Как бы то ни было, мне приходится прилагать немало усилий, чтобы просмотреть какие-то другие воспоминания, кроме кадров его школьной жизни в Хогвартсе. А смотреть лекцию Биннса в мозгах Поттера – сомнительное удовольствие, директор.
- Все равно нужно продолжать занятия. Усиль нагрузку, мы оба знаем, что на то, чтобы освоить искусство защиты разума нужны годы.
- А Лонгботтом?
- Я полагаю, что у них все равно есть шанс стать если не друзьями, то товарищами. Невилл добрый и благородный мальчик. Скоро он почувствует стыд за то, что против своей воли пользовался вещью, ему не принадлежащей и постарается наладить отношения с Гарри. Встречи на занятиях с тобой поспособствуют этому.
- Как скажите, директор.
- Хорошо. В таком случае перейдем к следующему вопросу. Скажи Северус, что ты думаешь о друзьях Гарри?
- О мистере Фиантеле и мисс Делейн?
- Да. Насколько я понял, с остальным факультетом у него сейчас слегка натянутые отношения.
- Они его боятся, Альбус. И это мне не нравится.
- Тем не менее. Что ты можешь сказать о самых близких друзьях Гарри? - Северус задумался, перебирая в голове все известные ему сведения о двух слизеринцах. Оказалось, что он практически ничего не знает о своих студентах, кроме того, что они умны, хитры и дружат с Поттером с самого первого дня поступления в Хогвартс. – Вижу, ты осведомлен о них не больше моего, мой мальчик. Вот поэтому я тебя и позвал.
- Хотите, чтобы я поговорил с ними?
- Нет. Не с ними. С их официальными опекунами. Насколько мне известно, оба они сироты. Начни с Дэна, этот юноша, как ты сам знаешь, прямо или косвенно участвовал в конфликте с мантией.
- Но он ничего не делал, все было инициативой Поттер.
- Но мальчик и не остановил своего друга, Северус. Поговори с его родственниками или кто там у него, выясни, где, как и с кем учился раньше юный мистер Фиантел.
- Как скажите, директор. Еще что-нибудь?
- Что известно о Томе?
- Он давно не вызывал меня, так что я не могу сказать ничего нового.
- Ну, в таком случае это все, мой мальчик. Не буду тебя больше задерживать.
- До свидания, директор.
- До свидания, Северус.
* * *
- Замечательно, вы доигрались до того, что Дамблдор, наконец, начал нас всех троих подозревать! – прошипела Бекка, злобно поглядывая на сидящих рядом друзей.
- В этом нет ничего страшного, милая, - улыбнулся Гарри, вынимая из уха наушник и передавая его Дэну, который с непроницаемым видом стал сворачивать шнур. – Если я ничего не путаю, у вас на этот случай подготовлено замечательное прикрытие, верно?
- Верно, - наконец заговорил Дэн. – Я даже сочувствую Снейпу, которому придется что-то выяснять у старого зануды Фиантела.
- Сколько ему лет?
- Не знаю. Сто. Плюс-минус десяток лет. Неприятный тип, но сделает все, как надо. Не зря один из старейших людей Ордена.
- Вот видишь, Бекка. Беспокоиться не о чем. И… Если честно, я рад, что Дамблдор что-то подозревает. Он опасается меня, боится того, что я могу стать не тем, кем должен по его замечательному плану спасения Британии. И не знает, что я уже стал хуже всего того, чего он опасается.
- Ты псих, Гарри, - улыбнулась девушка, покачав белокурой головой.
- Какой есть, - пожал плечами брюнет, возвращая озорную улыбку.
@темы: ГП и АС
-
-
27.11.2010 в 02:18это потрясающе
-
-
27.11.2010 в 02:26-
-
27.11.2010 в 07:28-
-
27.11.2010 в 07:59-
-
27.11.2010 в 11:36Но полностью согласна с пред комментариями: мало! Хочу больше, больше, больше!
И совсем не хочу всесильную, всемогущую мегакрутую троицу. Хочу ошибки, хочу проигрыши, хочу интригу...А то когда все так замечательно выходит, ее и нет Т_Т
-
-
27.11.2010 в 16:21Два дня ( вернее ночи) перечитывал ваш восхитительный фик (любимые главы, о том сколько раз я перечитывал фик, я пожалу промолчу (многа!) ) и ждал продолжения, памятуя о данном вами обещании скоро выложить новую главу. И вот оно, свершилось. Спасибо огромнейшее, дорогая.
-
-
27.11.2010 в 17:23-
-
27.11.2010 в 20:05-
-
27.11.2010 в 20:06-
-
27.11.2010 в 20:09-
-
27.11.2010 в 21:22автор, скажите, следующая глава ведь не затянется так надолго? вы можете сказать примерные сроки ее выхода?,ведь намного легче ждать,когда точно знаешь,сколько еще придется ждать, или вообще не стоит даже надеяться на продолжение, я то за время ожидания этой главы,я уже почти всю свою надежду растеряла...
-
-
27.11.2010 в 22:46В идеале недели через 3-4... но с другой стороны у меня скоро сессия и завал на учебе, так что будет не до кровавых сказок про злобного Поттера. Получается где-то в январе. При условии, что меня не нагрузят еще чем-нибудь неожиданным. И что я не потеряю нить повествования. И что вдохновение не уйдет.
При этом если я вернулась сейчас, вряд ли я уже брошу фик. а если брошу, сообщу об этом решении точно. если меня нет, значит я занята, но планирую вернуться))))
-
-
28.11.2010 в 09:14-
-
28.11.2010 в 13:19-
-
28.11.2010 в 14:49П.С. Классные пингвины!!!
-
-
29.11.2010 в 13:07Я ещё с начала фика переживала из-за этой мантии, а тут такой крутой поворот!
Автор, вы великолепны!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
-
-
01.12.2010 в 21:36-
-
01.12.2010 в 23:05Я переживала, что реакция читателей будет прямо противоположной. И рада, что ошиблась)))
-
-
10.08.2011 в 11:18-
-
29.01.2012 в 21:21-
-
29.01.2012 в 23:43-
-
04.02.2012 в 19:30